Перед изгнанием. 1887-1919

К завтраку приехала к нам Мария Густавовна[278], сидела и болтала до чая. После чая она уехала, а мы отправились кататься на автомобилях, добрались до старой татарской деревни в горах. Как мы туда заехали на «шайтанских машинах», ведает один Аллах! Произвели страшный фурор, вся деревня высыпала, окружила нас; нашлась там лавочка, еды накупили, гостинцев и разделили ребятишкам, которые были в восторге. Нам устроили овацию и бесконечно кричали «ура!» Было очень живописно! Мы с Красновым затеиваем перестройку Морозовской дачи! Планы и рисунки будут готовы к твоему приезду, и все дальнейшее будет зависеть от тебя. Мечтает он сделать что-нибудь вроде татаро-итальянского empire!!! с зеленоватой черепичной крышей и зелеными ставнями. В комнатах бордюры на стенах и мебель красного дерева, карельская, березовая и т. д., вроде якунчиковской или старой, покрытая ситцем старого образца. Он уже разбил сад кругом со спуском прямо от балкона, и вместе с тем впечатление всей дачи остается то же, что и теперь, но гораздо красивее! Он говорит, что это чрезвычайно интересная задача! И что-то особенное хочет создать! Посмотрим! Расписалась я сегодня! Думаю, что тебе и некогда будет читать мои письма!

Крепко, крепко тебя целую. Храни тебя Бог. Мама.

Читал ли ты статью Менщикова о мозговых клеточках?

ГИМ ОПИ. Ф. 411. Ед. хр. 40. Л. 37–39 об.

* * *

[Кореиз]

27 ноября 1913

Милый мой мальчик,

Я давно тебе не писала и должна сознаться, что и твои письма довольно редки! Прочитав в «Gaulois» о бале в «Hotel Rity», где после нашей фамилии стояли Бог знает какие ростакуары, мне было так противно все это, что я писать перестала, чтобы не расстраивать тебя моим настроением. Знаю, что ты отчасти не виноват в этой жизни, которую вас заставляют вести в Париже и которая производит здесь на всех печальное впечатление! Но хотя эта обстановка не создана тобою, слава Богу, все же к ней привыкаешь, а для Ирины[279] это яд! Тебе должно быть тяжело присутствовать при этом, т. к. ты не можешь не сознавать пагубный вред этих понятий и примеров, которыми вы окружены. Мария Павловна Шведская[280] тоже печальный пример безалаберной жизни без всяких принципов и основ! Она, кажется, хочет устроиться в Николаевском дворце и жить там как ей сблагорассудится! Но это не может понравиться Вел[икой] княгине, которую она выписала в Швецию, подкупая ее одной только комедией своих, якобы преданных и трогательных чувств. И все это только потому, что она ей была нужна только в материальном смысле и для поддержки после развода! Одно в ней только возбуждает жалость – это ее здоровье, а все остальное laissez aller[281]. Ты мне ни слова не пишешь про Елену Вл[адимировну]. Это меня беспокоит, зная, что она в Париже и что ты не мог ее не видеть. Воображаю, как мамаша извелась, когда ее поздравляли в Лондоне. Видел ли ты ее? Какой ужасный случай с Солдатенковым. Вот что значит ездить как сумасшедший! Удивительно, что уцелела барышня. Несчастный человек! Сколько мучений еще впереди! Где Лулу? Нас страшно перепугала Вера Квитка в день их отъезда! Автомобиль уже стоял на дворе, когда ее схватили такие страшные боли, что она стала корчиться, как будто отравилась! По телефону вызвали всех докторов и оказалось, что это был приступ аппендицита, но без лихорадки. Сейчас же ее уложили в постель, положили лед и дали опиум. На третий день появилась лихорадка при сильных болях, и положение было так серьезно, что хотели ее везти в Ялту на операцию! Я против этого восстала и решила в случае надобности приготовить комнату для операции, понимая, что ее нельзя везти в таком виде. Приезжал Киш и подтвердил мои слова! Мы очень волновались, и бедный Квитка ходил как тень! На следующий день, совершенно неожиданно, процесс остановился, и Киш успокоился, т. к. он очень боялся операции, и она казалась почти неизбежной. Теперь с каждым днем положение улучшается. Она уже стала разговаривать и счастлива, что мучения кончились, и что она вернулась к жизни! Сегодня 6-й день как ей кроме воды ничего не давали. Придется им остаться здесь после нас, вероятно, до праздников, а может быть, и дольше! Постараемся их обставить как можно лучше на нижнем этаже. Сейчас получила твою телеграмму о том, что едете врозь в Данию. Думаю, что это из-за 6-го декабря[282], т. к. они хотят, вероятно, провести этот праздник без тебя. Надеюсь, что впечатление будет хорошее и что Бабушка[283] тебя полюбит. Думаю, что она не сразу к тебе привыкнет, и что первое время ты себя будешь чувствовать не очень уютно. Держи себя более чем корректно, т. к. она очень на это смотрит, в особенности для первого впечатления, и пиши чаще. У нас погода все время стоит хорошая, я давно такой чудной осени не помню! Был у нас Джунковский несколько дней. Николаев уехал. Сумароковы скоро уезжают тоже после Мишиных лавров[284]. Он играет в теннис в Ливадии ежедневно!