Перед лицом зла. Уникальные расследования лучшего профайлера Германии

Мертвая связанная женщина пролежала на спине более 12 часов, прежде чем преступник развязал полоски ткани. Об этом можно судить по пятнам на теле. Но почему ему потребовалось так много времени? И зачем он вообще снял эти путы? Разве не проще транспортировать тело, когда руки и ноги зафиксированы? И для чего преступник оставил тело на лестничной клетке средь бела дня много часов спустя? Разве не было бы гораздо безопаснее сделать это ночью? Может, он хотел остаться наедине с трупом еще на некоторое время? Например, для сексуального надругательства? Но я не нашел никаких следов. Кто-то ему помешал после убийства и пока он переносил тело? И еще два вопроса приходят мне на ум: почему преступник не сделал ничего, чтобы затруднить опознание? Он был так уверен, что никакой связи между ним и жертвой обнаружить не удастся? И почему убийца не расчленил мертвую женщину – не отрезал голову, руки и ноги? Он мог вынести из дома отдельные части трупа. Это незаметней, чем тащить целое тело. На самом деле, довольно редко убийцы расчленяют тело из чисто практических соображений, например, чтобы было легче от него избавиться. Страх перед расчленением испытывают даже самые жестокие из них, особенно когда речь идет об отсечении головы.

После преступления, когда наступает четвертая фаза, преступник активно или пассивно участвует в деятельности полиции – посещает место убийства, наблюдает за работой следователей. Также он присутствует на похоронах жертвы или коллекционирует сообщения прессы об этом деле. Некоторые пытаются повлиять на ход расследования с помощью советов или даже признаются в содеянном. Подобные действия имеют общую черту: преступники, проделывая все это, таким образом демонстрируют свою власть, а также хотят выяснить, как далеко продвинулась полиция.

4

Вопросы один за другим накапливаются в моей голове. На них у меня есть всего несколько ответов. Так бывает всегда, когда только приступаешь к анализу и информации по делу очень мало. Однако, похоже, преступник и жертва все же знали друг друга. Женщина доверяла этому человеку, когда разделась и позволила себя связать. Он удушил ее внезапно – никаких других признаков насилия нет. Убийца воспользовался беззащитностью жертвы. В течение многих часов после убийства ничего не происходило, тело оставалось связанным, и его выбросили на лестничную клетку только спустя почти сутки.

Кто же даст мне ответы на оставшиеся вопросы? Пока тело не опознано, скорее всего, это смогут сделать жители дома. Я снова вхожу в роль следователя и запрашиваю их данные из реестра прописанных лиц. Возможно, получится найти первую подсказку и узнать, в какой квартире произошло преступление. На листе бумаги я рисую 12 прямоугольников, каждый из которых обозначает квартиру. В каждом прямоугольнике записываю количество жильцов, мужчин и женщин. Отмечаю возраст самого младшего и самого старшего, а также общий возраст всех жителей квартиры. Таким образом, я довольно быстро получаю представление о том, кто именно проживает в доме.

Одинокий мужчина с большей вероятностью способен без помех совершить преступление, чем семьянин, чьи дети играют в квартире.

Я не успеваю закончить схему, поскольку звонит телефон. Когда я поднимаю трубку, она едва не выпадает у меня из рук – настолько меня напугал внезапный звонок. По завершении разговора я уже знаю имя погибшей: ее зовут Ребекка Шван. Мой коллега, как мы и договаривались, отправился на свалку, чтобы перебрать бытовой мусор всего жилого дома. Одолжив резиновые сапоги и вилы, он под палящим зноем перелопатил почти 7 кубометров зловонного мусора. В завязанном полиэтиленовом пакете был обнаружен кошелек. Внутри лежала карточка клиента фитнес-центра с фотографией женщины. Ее волосы походили на львиную гриву. Внизу было написано имя.

Я ввожу регистрационные данные Ребекки Шван: 38 лет, замужем, мать 10-летнего мальчика и 4-недельной девочки. Вместе с семьей она живет недалеко от места преступления. Ребекка не зарегистрирована в доме, где было найдено ее тело. Я ввожу имена убитой и ее мужа в две другие полицейские базы данных: в картотеку криминальной полиции Бремена и в INPOL, информационную систему, объединяющую все отделения полиции страны. Ни один из запросов не дает результатов.