Перед рассветом

— Мам, — Дэгу обеспокоенно посмотрел на мать, — что случилось?

— Так, Дэгу, — она пододвинула его к себе, — от меня ни на шаг. Мы сейчас идём вниз, там что-то произошло. Если я почувствую опасность, то тут же улетаем домой.

— Мам, — тот послушно встал рядом и принюхался, — это кровь?

— Да.

Спускалась опытная хищница крайне осторожно, точно также, как она обычно крадётся на охоте. Дракончик старался соблюдать тишину и боялся всё порушить или отойти от матери.

Когда они оказались внизу среди высоких кустарников и редких деревьев, Наташа включила всю сенсорику и стала внимательно изучать всё то, что сейчас окружала её, упустить что-либо было нельзя, а то это могло окончится печально.

Через несколько минут она увидела впереди открытое место, откуда сильнее всего несло кровью. Выйдя из зарослей предстала не самая приятная картина: эта была открытая поляна, с утоптанной высокой травой, утоптанной на столько, что из далека можно было сказать, что никакой травы и нет; сама полянка была окружена несколькими высокими кедрами и теми же зарослями, а также на двух краях были различимы свободные дорожки, уводящие в разные стороны вглубь кустарных зарослей — животные тропы; в центре поляны лежало несколько разодранных, недоеденных туш лосей, и, судя по внешнему виду, это была семья лосей, а не просто несколько туш. Зрелище сильно насторожило Наташу, потому что сразу ей бросалось в глаза то, что парнокопытных убили и пожрали совсем не давно: туши ещё источали сильный запах, а кровь была далеко до момента запекания.

Дэгу это немного напугало:

— Мам, а это медведь или волки?

— Не знаю, Дэгу, — она попыталась найти следы или посторонний запах, но ни того, ни другого не получалось заметить, — не знаю, но это не наше дело.

— А это могли сделать люди? — тот прижался к её лапе.

— Нет, Дэгу. Люди не просто так убивают и бросают добычу, чуть пооткусывая от неё куски, да и ещё сразу четырёх лосей. Чтобы накормить двенадцать человек достаточно и половины лося.

— Ясно.

— Пошли домой… — Наташа не успела договорить, как засекла движение.

Она сразу встала по-боевому, широко расправив крылья и оскалив пасть, Дэгу спрятался за лапу. Движение было с трёх сторон в кустарниках впереди них, и через несколько секунд оттуда вышли три волка, очень высоких, больших волка (на их счастье, они ЕЩЁ были не заражёнными). Хищники медленно приближались к Драконихе и её дитя, широко скалясь показывая клыки, окружая своих потенциальных жертв. Для Наташи наступил момент удивления, волки были очень крупными, таких она ещё не видела. Ей удалось сравнить с человеком, и она могла с уверенностью сказать, что они были ему чуть ниже груди, то есть для неё они были на уровне чуть ниже середины груди. Страшно не было, однако такая новость нисколько не радовала, большой размер сразу нескольких волков, которые действовали в стае, говорил о гигантизме поколения, так и ещё очень странное поведение. Да и потом, теперь они могли спокойно дотянуться до её шеи без прыжка, и, даже если не прокусят, что вероятнее всего, то они могут навредить.

«Надо было их прогнать», — прокрутила она у себя в голове, — «или хватать Дэгу и лететь прочь».

Прорычав, она громко рыкнула на хищников, демонстрируя свой крупный размер и крылья. Но волки и не думали уходить, они на секунду после угрозы остановились и потом продолжили наступать. Наташа немного растерялась и поискала пути отступления: вперёд дороги не было — деревья не дадут взлететь, назад трудновато — много времени уйдёт на разворот и размах с прыжком. «Придётся задрать их. Жаль я не плотно поела, так бы сожгла их». Она вновь посмотрела на хищников: слева и справа шли очень крупные, но молодые особи, судя по шерсти, глаза были очень странного желтовато-красного оттенка, клыки были очень длинными, неестественно длинными, а окрас был темновато-бордовым; в центре шла старшая особь, вожак, его глаза были обычного жёлтого цвета, окрас серый, а вот клыки тоже неестественно длинными. Всё это нагоняло таинственности и страх неизвестности у Наташи.

— Ну идите сюда, блохастые, — рыча, произнесла она.

Дэгу метался от одно лапы матери к другой, не находя себе место