Перед вратами в бесконечность (СИ)

   На ловца, как говорят, и зверь бежит. Почти у самого входа в здание корпорации "Белый фиал" я сталкиваюсь с Гюнтером Штайнфаустом - штандартенфюрстом "Лейб-штандарта" - элитного отряда нашего войска. Гюнтера я хорошо знаю ещё со времён войны - тогда он лихо рубил высших эльфов с рвением, которое сделало бы честь любому бойцу. Судя по его карьере, к этому занятию он не потерял интереса и сегодня.

   - Доброе утро, Вольфганг, - на лице Штайнфауста, словно высеченного из гранита, мелькает нечто отдалённое похожее на приветливость, - что, тоже заходили к этим алхимикам узнать о смерти Франца?

   - Если откровенно, то заходил я не совсем за этим, я не охотник до сплетен. Но вот выхожу с осознанием, что уже в деле. В смысле - расследовании.

   - Да? - в низком суровом голосе Гюнтера звучит явный интерес, - и чем поделился с вами этот хлыщ Квентин?

   - Иржи Паточка разрабатывает Хольцера и Эверда, - доверительно сообщаю я Штайнфаусту.

   - Создатели, - тихо рычит и закатывает глаза к небу Гюнтер, - не зря говорят, что алхимия - наилучшее занятие для воров. Они понятия не имеют, что такое боевое товарищество и воинская честь алемана.

   - Зато их логика понятна - подозревают тех, кому проще всего было подменить зелье Францу.

   - А надо тех, кому была выгодна его смерть, - жёстко отрезает штандартенфюрст.

   - Не думаю, что речь шла об убийстве. Скорее замышляли снятие Пихлера с турнира.

   - Не важно. Вы поняли мою мысль.

   - И как я понимаю, - вскидываю я бровь, - у вас есть версия? Поделитесь?

   - Орки, - убеждённо произносит Гюнтер, - в командной битве они будут нашими следующими соперниками. Выведи они Франца из игры - их шансы на победу существенно бы возросли. И это не голословное обвинение. Мы выяснили - один из этих зубастых был на нашем тренировочном ристалище. Якобы наблюдал за тренировкой. Вот тогда-то он и подменил зелье.

   - Орков всегда считали настоящими воинами, - напоминаю я.

   - Дикари, - отмахивается Штайнфауст, - настоящая честь им не ведома. А вот шаман у них есть. Но мы это так не оставим. С рук им это не сойдёт. В общем, знайте, если мы выйдем из турнира, а убийца останется безнаказанным - "Лейб-штандарт" снесёт с лица земли орочью крепость в нашем владении. Давно пора.

   - У орков превосходные доспехи и неплохое оружие.

   - Спорить не стану. Но против нашей эбонитовой брони и клинков им не устоять.

   Что верно, то верно. Идущий в бой "Лейб-штандарт", в чёрной эбонитовой броне, под знаменем, украшенным руническими молниями - зрелище одновременно грозное, величавое, и устрашающее. А что крепость орков - деревянный частокол, да пара вышек. Да и орков там не много. Разнесут, раскатают по брёвнышку.

   - А фюрст знает о вашей затее?

   - Не знал бы, не послал бы с нами Тоттенкопфа, - улыбается штандартенфюрст.

   - Старина Тоттенкопф с вами? Понятно, придворный маг всегда увлекался некромантией, а тут столько подопытного материала.

   - Этого добра мы предоставим ему в избытке, - обещает Гюнтер.

   Кто бы сомневался. Но если орки из других крепостей начнут мстить. Нет, здесь в Медвежьем городе бояться нечего - тут и "Лейб-штандарт", и стража в резной алеманской броне, и отважный фюрст, который первым мчится на коне на помощь алеманской деревне, когда на неё нападают разбойники. Но вот поселения сельтов, южных нормандинов, ротвахов. На них фюрсту всегда было плевать. А про тёмных эльфов и говорить не приходится. Перед моим взором почему-то предстаёт огонь и кусок недожаренного мяса, из которого сочится ещё красная кровь. К чему бы это?

   - И всё же я надеюсь, что турнир для нас ещё не закончен, - говорю я вслух.

   - Надейся на лучшее, но готовься к худшему, - резонно отвечает штандартенфюрст.

   Интересно, что в данном случае он считает тем и другим?

   ..................................................................................................................

   В эту пору самая худшая часть суток - позднее утро. Почему? Да потому что в эти часы всё вокруг кажется каким-то блёклым и тусклым - словно кто-то нарочно убавил яркость всех красок этого мира. Даже здесь - в самом роскошном гранд-отеле Медвежьего города "Свеча и очаг" это чувствуется. Куда подевалось всё вечернее великолепие и таинственность, когда отель сияет многочисленными огнями, когда в мраморных каминах как-то по-особому уютно горит мирный огонь, а самые искусные барды города красивыми, отлично поставленными голосами поют "За годы младые мы чашу испьём". Наверное, зря я зашёл сюда по дороге.

   - О, герр Винтерфрай, - поспешно направляется ко мне от барной стойки Донован Кин - молодой спортивный журналист из Города Мечей.

   А может и не зря. Донован прибыл к нам специально, чтобы освещать ход турнира, так что смерть Пихлера, наверняка, не прошла мимо его внимания.

   - Доброе утро, герр Кин. Как ваши дела?

   - Прескверно, прескверно, герр Винтерфрай, - жалуется Донован, - представляете, этот негодяй Паточка не хочет делиться с прессой ходом расследования.

   - Что, турнир вас уже не интересует?

   - Герр Винтерфрай, для журналиста сенсация - это хлеб насущный. А тут - целое убийство!