Перекресток судеб

– Ну почему… смельчаки находились. Только потом их не находили! Хе-хе-хе! Ты что думаешь, это кит с мягким брюхом? Или тюлень? У него чешуя почище брони! Я ведь успел топором его врезать – ты думаешь, чего он за мной галопом скакал? Я по брюху ему врезал топором так, что и броня бы не выдержала! А ему все по хрену! Только разозлил! Топор от него отскочил и чуть башку мне не снес! Но как я бежал – знаешь, никогда в жизни так не бегал ни до, ни после того. Сирвалы не сравнятся по скорости – я бы мог обогнать их в ту минуту как детей!

– А магов привлекать не пробовали? Ну, чтобы убить чудовище?

– А зачем? Ну на кой нам с ним бороться? Ну да, попрет он у нас моржа… раз в два года. И что? Да и где у нас маги? Этот недоделанный, что ли? Ты смеешься? У бесклановых – маги? Хрен с ним, летает ящерица и пусть летает. Если не сдохла уже… Ты наливай, наливай! Чего кружка пустая?! Веселись! Ты крепкий парень, это хорошо! Будет с кем выпить долгими вечерами!

* * *

В «свой» дом Нед шел качаясь, даже демону трудно переварить такое количество выпитого. Тем более что под конец пира Лапа приказал подать что-то особо огнедышащее, шибающее запахом птичьего дерьма. Глава многообещающе подмигивал, наливая это пойло в кружку своему гостю, и Нед понял почему, когда его ноги отказались держать многострадальное тело, а перед глазами поплыли красные круги. Как заявил Лапа, после такого напитка душа отлетает к небесам и видится с богами, иногда не желая возвращаться обратно.

В то, что душа может и не вернуться в тело, Нед легко поверил – человека послабее эта демонская штука могла наверняка убить, да и сильного тоже.

Лапа вырубился после второй кружки. Нед же еще смог встать, надеть на себя куртку, шапку и выйти из дома. Прислуга и женщины хозяина предлагали Неду остаться, обещая ему место на лежанке рядом с Лапой, но Нед упорно, цепляясь за остатки разума, побрел к своим, пытаясь выдавить из мозга тяжелый хмель.

Выдавить хмель пока не получалось, но вот исторгнуть из себя ядовитую жидкость получилось – как только Нед оказался на свежем воздухе. Сугроб у входа принял в себя содержимое желудка Неда, скрыв следы «преступления» белой, завывающей, как зверь, метелью.

На улице было темно. Снег перестал идти, но сильный ветер наметал сугробы, скрывал тропинки, и Нед вначале растерялся, не зная, куда идти; пришлось минут пять стоять, мучительно соображая и выбирая направление движения. Направление никак не приходило, и Нед уже собрался повернуть назад – не замерзать же тут, между домами, позорно не найдя дороги? Но внезапно к нему метнулась темная тень, и кто-то обхватил его за пояс, положив руку себе на плечи:

– Пойдем! Пойдем, я отведу!

Нед мотнул головой и послушно пошел туда, куда повела его Гира, прижавшаяся с левого бока. Ему не хотелось думать, не хотелось быть большим командиром и великим магом, ему хотелось прижаться к кому-нибудь, чтобы его вели, чтобы им командовали. А еще – хотелось упасть и никуда не идти. Вообще никуда.

Эта мысль внезапно развеселила его, Нед начал глупо хихикать, потом его снова затошнило, и они с Гирой стояли, пока тошнота не прошла. Снова пошли по тропе, где был только след Гиры, – видимо, она выскользнула из землянки тогда, когда никто не видел и все спали, почувствовав, как Нед пытается пробраться к дому.

Они еще не прошли и полдороги, когда их встретили двое «теней» – Хелда и еще одна девушка, видевшие, как Гира выходит на улицу, и понявшие зачем. Они подхватили Неда, и последующее передвижение сделалось гораздо быстрее.

Следующий час Нед запомнил плохо – его мутило, голова кружилась, он будто плавал в пространстве, а над ним нависали огромные головы, в которых он узнавал то Гиру, то Хелду, то других девушек охраны.

Его раздели, не обращая внимания на вялые попытки сопротивления, усадили в здоровенное корыто и начали поливать горячей водой, вертя, как куклу, из стороны в сторону. В корыте он совсем расслабился и уснул, похрапывая. Неда вынули из корыта, насухо вытерли и, не обращая внимания на смешки Харалда и близнецов, проснувшихся и наблюдавших за процедурой, как за представлением комедиантов, отнесли на лежанку в дальнем, почетном углу возле печи, накрыли меховым одеялом, и только после этого в доме стало тихо – если не считать завывания ветра где-то над головой да гула пламени в печи, уничтожавшего странные серые камни, которые горели не хуже, чем дрова.

Нед спал как убитый, и скоро его организм почти полностью восстановился, уничтожив одуряющий напиток, отравивший организм. Через два часа Нед уже спал как обычно – как спит усталый человек, отмахавший несколько ли по рыхлому снегу под ураганным ветром и страшным морозом, превращающим в ледышку даже плевок.