Перекресток судеб

– А если я уйду у них на глазах? К примеру, спрыгну со стены. Тогда вас не тронут?

– Тронут. После того как мы перебили сотню, не меньше, солдат, нас повесят. Теперь мы мятежники. Впрочем, ты знаешь, мы и до штурма были мятежниками. Если бы открыли ворота, выдали тебя – все равно хорошим бы это не закончилось. Жила с мятежником – значит, мятежница. Тем более что это нападение было не просто так устроено. Не переживай, ты не виноват. Наплевать. Уйдем к твоему другу. Мятежники – значит, мятежники. Кстати, Шессель, где они взяли камнеметалки?

– С кораблей принесли, госпожа. Собрали из деталей – долго ли? Горшки же с «небесным огнем» всегда есть в запасе каждого полка. Что касается тоннелей – это риск. Плана тоннелей нет, неизвестно, куда они выводят.

– Куда ведет каждый тоннель, не знаю, но куда выведет один тоннель – знаю хорошо. Не переживайте, я вас выведу, – усмехнулась Далида. – Я в свое время посылала туда добровольцев – за хорошие деньги. Так, на всякий случай. И сама там бывала… по молодости. У меня есть карта, пусть и не полная.

– Это хорошо, – еле заметно облегченно вздохнул начальник охраны, – вот только дурные слухи ходят об этих тоннелях. Я, конечно, не верю всяким рассказам о живых мертвецах, призраках и всяком таком, но то, что там может водиться какая-нибудь пакость вроде стаи одичавших собак или еще чего похуже, это запросто. Да и разбойники там скрываются. И, говорят, Сура устраивает там свои склады. Как бы не нарваться на неприятности.

– А вы на что? Вы охранники или дети малые? – скривилась Далида. – Мечи есть, броня есть – что может устрашить мужчину?! Появление женщины? – усмехнулась она.

– Точно. Против такой, как вы, никакая броня не поможет, – ухмыльнулся Шессель. – А что со слугами? Мы не сможем их всех забрать с собой. А раненых куда?

– Оставляем. Идут только крепкие боеспособные мужчины. И женщины – если найдутся умеющие сражаться, – нахмурилась Далида. – Остальные пусть тушат дом и… молятся, чтобы их оставили в живых. Сейчас я попробую договориться с капитаном, чтобы выторговать нам отсрочку и успеть уйти. Как только уйдем, слуги откроют ворота. Ну а там уже будь что будет. Дом восстановим – деньги у меня есть, кое-где припрятаны. В конце концов, это не единственное мое поместье. Заберу только свои драгоценности, их не так и много. Я никогда не была любительницей увешивать себя безделушками. Только мамины – они мне дороги как память. Отберите нужных людей, распорядитесь, чтобы каждый взял еды, питья, а я сейчас поговорю с командиром этих ослов!

– Слушаюсь, госпожа, – кивнул Шессель и с улыбкой добавил: – Вам бы отрядом наемников командовать, а не поместьями!

– Всегда жалела, что родилась не мужчиной и что боги дали мне смазливую физиономию вкупе с соблазнительным телом, – рассмеялась Далида и, лукаво посмотрев на Васабу, добавила: – Хотя… иногда это мне нравится. Всё, по местам, парни!

Женщина хлопнула в ладоши, вздохнула и, прижавшись к зубцу на стене, чтобы не попасть под выстрел лучника, громко крикнула в сторону солдат, копошащихся на противоположной стороне площади:

– Эй, вы там! Переговоры! Зовите командира, будем говорить!

* * *

– Это сухой тоннель канализации, он заложен с двух сторон. – Голос Далиды звучал гулко и громко в темноте подземелья. – Через сто шагов будет дверь. Вот там и начнутся настоящие подземелья – здешние так, ерунда, все равно что спуститься в домашний погреб.

Женщина уверенно шагала вперед, держа в руке зажженный фонарь. Васаба усмехнулся, шепнул несколько слов, и над его плечом повис яркий светлячок магического фонаря. Далида округлила глаза и, подняв светлые брови, укоризненно сказала:

– Не знала, что ты маг! Почему не сказал мне об этом?

– Ну… я не хотел хвастаться, – скромно пояснил Васаба, и женщина прыснула со смеху, хлопнув его по заду:

– Ну, уморил! Не хотел хвастаться! Да ты только и делал, что хвастался все дни и ночи, что мы с тобой были!

Васаба посмотрел на смеющуюся подругу и тоже хихикнул. Потом посерьезнел и вздохнул:

– Слабый из меня маг. Почти никакой. Но кое-что могу. А если бы у меня был заряженный магической силой амулет…

– «Если бы» не считается. Но и это хорошо, – Далида кивнула на «светляка», – можно факел гасить, а то он коптит. Шессель, все прошли? Сколько человек?

– Сто сорок. Легкораненых я забрал с собой. Оставил только тех, кто не мог идти. Люк заперли – его не вскроют. Ну а если и вскроют… нас тут уже не будет. Двадцать молодых женщин с нами – это кроме ста сорока бойцов. Пожелали уйти, боятся, что их будут насиловать.

– Хорошо. Уходим!