Перекресток в Никодимске

Лена повернулась к компьютеру и запустила браузер, чтобы открыть сайт с заданиями прошлых лет. Неожиданно она почувствовала лёгкое прикосновение к левому колену, но в первый момент не обратила на это внимания, сосредоточенно набирая запрос. Касание повторилось, и на этот раз продлилось чуть дольше. Учительница резко отвернулась от экрана и удивлённо посмотрела на Сашу. Парень не отвёл взгляда и уверенно смотрел ей прямо в глаза. В эту секунду она почувствовала крепкую ладонь, осторожно поглаживающую внутреннюю поверхность бедра чуть выше колена. Лена остолбенела, шокированная произошедшим, а Саша нервно, по-змеиному, облизнул губы и положил левую руку ей на грудь, запустив указательный палец за вырез блузки.

Они по-прежнему смотрели глаза в глаза. Наверное, прошло секунды три или четыре, но Лене показалось, что минут десять или пятнадцать. Она не в силах была пошевелиться, только мысли разгонялись в голове сорокатысячной центрифугой: «Что делать? Что делать? — отскочить? закричать? ударить? Как вырваться, чё-ёрт, что сделать?.. Они одни, он может сказать, что она сама его позвала, сама полезла, вот, бля. Вот дура!.. Что делать? Что…».

Саша улыбнулся и потянулся ближе к ней, одновременно правой рукой проникая глубже под её юбку. Лена почувствовала, что время уходит, резко вздохнула и сказала как можно более строгим и спокойным тоном.

— Стой, Рогоносов, немедленно остановись.

Саша замер, и Елена Андреевна тут же ухватила его за правое запястье, убирая руку подальше от своих ног. Она резко встала, не отпуская руку парня, и сделала шаг к выходу.

— Занятие окончено и больше никогда не повторится,— холодным, почти механическим голосом продолжила Лена, стараясь не отводить взгляд.

Саша смотрел как-то зло и уверенно, а потом снова облизнул губы и, ухмыльнувшись, произнёс с неожиданной уверенностью:

— Лайка, ну ты же хочешь! Я видел, как на уроках на меня смотришь. Давай, никто не узнает, попробуй. Я по глазам вижу, что очень хочется! Не бойся, давай…

От такой наглости Лена потеряла дар речи. При всей своей дружеской близости никто из учеников не говорил с ней на «ты» и уж тем более не обращался по прозвищу. Кровь резко прильнула к лицу, сердце сильно ускорило ритм, и она едва удержалась, чтобы не влепить наглецу пощёчину.

— Выйди вон! — строго сказала Елена Андреевна, за руку увлекая парня в прихожую.— Я обо всём забуду, но это в последний раз. Вышел! — и не жди в школе поблажек и снисхождения. Не знаю, что ты там себе надумал, но это всё только в твоих драчливых фантазиях. Убирайся и не смей приближаться к моей двери, понял?

Она буквально вытолкнула его из квартиры прямо в носках, следом пинком отправила его кроссовки и захлопнула дверь перед носом. Затем бросилась к компьютеру, схватила тетрадки, выдернула флешку и вернулась в прихожую. На сей раз открыла только цепочку и в щель выкинула вещи на лестничную клетку. Носорог сидел на корточках и невозмутимо завязывал шнурки, словно не собирался уходить.

— Если не угомонишься, я немедленно позвоню отцу! — всё-таки сорвавшись на крик, воскликнула Лена. Самообладание изменило ей, и она не смогла сохранить строгий тон до конца.

— До свидания, Лайка! — с улыбкой сказал Носорог и двинулся вниз по лестнице.

Лена захлопнула дверь и в изнеможении опустилась на пол в прихожей. «Блядь! Как можно было быть такой беспечной дурой! — в отчаянии думала она.— Как можно? Тут, блин, классический случай! Блин, сколько порнух начиналось вот так же, и я, блин…».

Она вспомнила, что в студенческие годы на одной девичьей вечеринке они с подружками смотрели в общаге порно-ролики про «учительниц» и «учеников». Ещё долго смеялись, что парни — все как на подбор рослые и мускулистые второгодники, некоторые уже татухи успели набить. Даже на спор искали видео, в котором двоечнику на совращение училки понадобится больше пяти минут, и не нашли ни одного. И вот теперь она сама создала все условия, точно как в каком-нибудь ролике. С закономерным результатом.

«Видела же в актовом зале, какими глазами он на меня смотрел, могла догадаться! — никак не могла успокоиться Лена.— Чёртовы деньги, позарилась на шестьсот рублей, позабыла обо всём. Вот, бля, что теперь делать, размечталась! Дура, дура…».

Она с трудом поднялась с пола и шатаясь прошла на кухню. В память намертво врезался уверенный и наглый взгляд Рогоносова,— такой взгляд, будто она уже ему принадлежит, и он может делать с ней всё, что захочет. Успокоиться никак не получалось, и Лена полезла в шкаф, где внизу, за стопкой тарелок, стояла оставшаяся с 8 Марта бутылка шампанского. Учительница торопливо распустила проволоку, неловко попыталась открыть бутылку. Пробка стрельнула, шампанское обрызгало её, намочив блузку, и густой струей пролилось на пол. Лена, не обращая внимания, щедро налила игристое в кофейную кружку, залпом осушила, налила ещё. Через пару минут пузырьки приятно ударили в голову, сердце забилось медленнее, и третью кружку Лена пила уже маленькими глотками.