Перекресток в Никодимске

— Да какая на хрен любовь! — воскликнула Лена.— Да её саму в психушку надо отправить и родительских прав лишить. Дочку на такое подговорить, а? Не веришь мужу — с ним и разбирайся, остальные-то тут причём?

    Ксения не знала, что ответить. Её откровенный рассказ явно оказал благотворное действие, и подруга отвлеклась от тяжёлых мыслей, но, похоже, не в самую лучшую сторону. Хозяйка взглянула на часы и произнесла успокаивающим тоном:

— Уже поздно, ложись отдыхать, а я посуду помою и тоже лягу. Ты на кровати будешь, а себе я на полу постелю. Кажется, за шкафом старый матрас был.

— Да ложись со мной рядом, кровать же широкая, а на полу холодно будет,— возразила Лена.

— Мне неудобно как бы после всего этого,— неуверенно начала Ксения.— Я теперь любых поводов боюсь для сплетен. Даже по улице с тобой вместе страшно бежать было, но хорошо, что дождь шёл — вряд ли кто-то видел.

— Так дверь заперта и никто не увидит,— удивилась Лена.— И вообще, ты же сказала, что нормальная, в чём проблема? Я тоже к тебе приставать не буду, просто на полу спать холодно.

— Хорошо,— согласилась хозяйка.— Ты пока ложись, а я посуду помою и приду.

    Спустя пятнадцать минут, уже почти засыпая, Ксения всё-таки решилась осторожно спросить у подруги о её дальнейших планах.

— Не знаю,— ответила Лена, задумчиво глядя в потолок.— Завтра утром маме позвоню и поеду в деревню к ней, а там уж решим, что делать. Знаешь, а я такая неблагодарная дура, что даже спасибо не сказала тебе за всё! Теперь вот скажу — «БОЛЬШОЕ СПАСИБО!». Ты вообще очень классная, у меня никогда такой подруги не было. Если бы не ты, я даже не знаю…

— Всё хорошо,— улыбнулась Ксения.— Я когда звонила, прямо почувствовала что-то плохое. Хотела уйти и не смогла, сама не знаю почему.

Глава 20. Вовремя извиниться

    Утром Лена проснулось первой. Отчего-то сильно болела голова и категорически пересохло в горле. Она приподнялась на локте и взглянула на часы, висевшие на стене. Было без семи минут семь.

— Ксюша, ты не проспишь? — прошептала Лена, осторожно трогая подругу за плечо.

Та резко села на кровати, испуганно озираясь по сторонам. Похоже, забыла, что сегодня спала не одна.

— Ох, извини! — нервно сказала она.— Нет, не просплю. У меня второй урок сегодня. Ты как себя чувствуешь?

— Всё болит, а так — вроде живая. Я хотела спросить: можно твоим телефоном воспользоваться? — осторожно спросила Лена.— Я маме позвоню. Скажу, что приеду к ней, и тогда уйду отсюда, чтобы тебя не стеснять.

— Воспользуйся, конечно, но можешь и со своего,— улыбнулась Ксения.— Ты точно хорошо себя чувствуешь, чтобы ехать?

— С моего? — удивленно переспросила Лена.— А откуда он у тебя?

— Я подхватила твою сумку вчера, когда мы из квартиры выбегали,— смущённо ответила Ксения.— Вчера не сказала тебе, как-то неловко получилось. Пока ты спала, выключила его и на зарядку поставила. Он у меня так на подоконнике и лежит.

— Давай сюда! — резко воскликнула Лена.

    Она схватила свой телефон и судорожно стала тыкать пальцами в экран. Сразу запиликали приходящие уведомления о пропущенных во время отключения аппарата звонках. Лена несколько секунд читала сообщения, непроизвольно перебирая губами, а потом сказала:

— Блин, мама звонила уже вчера вечером! Как бы он раньше меня туда не поехал… Извини, мне позвонить срочно надо.

— Конечно-конечно,— кивнула Ксения.— Я пойду быстренько чего-нибудь на завтрак придумаю, а ты говори сколько надо. Буду возвращаться — в дверь постучу.

    Лена с благодарностью кивнула и, дождавшись, пока подруга выйдет, набрала номер матери. Ольга Владимировна не спала; она вообще в деревне вставала довольно рано, чтобы успеть управляться по хозяйству. Мать сдержано выслушала сбивчивый рассказ дочери, а затем неожиданно резко спросила:

— В милицию ходила?

— Н-н-нет!..— испуганно ответила Лайка.

— Правильно,— сухо отозвалась мать.— Позвони Серёже и извинись. Ко мне приезжать не надо, я завтра сама вам Катеньку привезу, она уже поправилась совсем. И с тобой, и с Серёженькой поговорю, чтобы вы там дурью не маялись.

— Как это?..— с непониманием переспросила Лена.— Как это извинись? — мама, ты что?!

— Это ты что, дура, творишь? — рявкнула Ольга Владимировна.— Шляешься чёрт знает где, пока муж дома голодный сидит, на звонки, небось, не отвечаешь!

— Да он сам не звонил, денег на сотовом…

— Не перебивай мать, дай договорить! Я бы тебе ещё и от себя добавила за такое блядское поведение!

— Но, мам…

— Тебе прошлого раза что — мало было? — зло продолжала мать.— Я тебе сколько раз говорила: береги Серёжу,— он хороший! Иначе будешь, как я, до старости одна прозябать, никому не нужная.

— Мам, он меня привязанной бросил…