Перелом

В итоге, плюнув на медицину, его проводили к шкиперской. Там он сразу закрыл дверь, убедился, что достаточно темно, и немного успокоился. Тут же выйдя обратно, чуть опомнившись, всучил сопровождавшему его механику поручику Косуленко сумку с мокрыми картами, до того болтавшуюся у него на шее, потом из кармана достал блокнот с пометками своего командира и шмыгнул внутрь. Но сразу выглянул обратно, показав кулак поставленному в охранение матросу сказав сурово: «Дверь откроешь – глаз выбью!»

Оттуда он вышел только через четверть часа, стуча зубами от холода. К удивлению всех, выданное сухое исподнее и матросское рабочее платье он извел на протирку добротного кожаного чехла для бинокля и какого-то деревянного ящика, в него засунутого, которые теперь не прятал, а, потребовав проводить к командиру, просил сберечь и передать в штаб, ни в коем случае не открывая. Матусевич, глянув на надпись «фото» на крышке, понимающе кивнул и распорядился снова принести сухое чистое белье и горячего чаю.

Чай спасенный большей частью расплескал, так как, несмотря на надетую наконец на него сухую одежду, его трясло как с жуткого перепоя. Однако, чуть порозовев после этого лицом, представился Федором Ивановичем Подзоровым. Выглядел он довольным. Поданную следом чарку принял с благодарностью, однако, несмотря на то что сверху его еще замотали в одеяло, а потом отправили отогреваться в кочегарку, еще долго трясся в ознобе, молчал и улыбался. Все, кто видел его там, уже думали, что тронулся паря! Долетался! А может, и ничего. Молодой еще. Отойдет потихоньку.

А на мостике после доклада на крейсер о спасении экипажа шара и его багажа и утрате дорогого казенного имущества, сперва порвавшегося в клочья, а потом еще и утонувшего с неожиданной быстротой, прикидывали, как быть дальше. По словам штурмана эсминца, эти двое на аэростате преодолели за неполные девять часов более ста двадцати морских миль над враждебной территорией. Совсем немало. А учитывая, что на их возвращение уже не рассчитывали, а потом еще и жесткую посадку, закончившуюся гибелью шара, впору было второй день рождения отмечать.

Переполоху у японца они навели!.. С самого утра телеграф без проводов надрывается. С «Донского» уже семафорили, что видят множество мелких судов со стороны Фузана. Их превентивно причесали сегментными и шрапнелью, вынудив отвернуть к югу. Но за ними вставали еще какие-то дымы. И они явно спешили по наши души. Наверняка тоже шпана какая-нибудь. Больших-то там нет. Теперь это уже доподлинно известно. Оба номерных миноносца отправили их отгонять, чтобы не углядели, «каким курсом отходить станем». Под шумок пора ближе к дому продвигаться, а то ночь уже скоро!

Весь день 5 октября в районе Цусимских островов невозможно было вести никаких переговоров по радио. Японцы постоянно создавали помехи, не прекратив этого безобразия даже с наступлением темноты. По этой причине новоиспеченный командующий действующей эскадры провел несколько томительных часов в ожидании хоть каких-то известий от санкционированной им воздушной разведки.

Последнее, что было известно в Озаки, это что крейсер и миноносцы, ее обеспечивавшие, проследовали вверх Корейским проливом. Уже к вечеру с них передали свето-грамму, что шар удаляется от моря. С него сообщили, что крупных кораблей и миноносцев в Мозампо и Фузане нет. Потом еще что-то пытались передавать, но за дальностью расстояния передачи почти не читались. После этого из Окочи их уже не видели, только дымы вдалеке.

Поскольку аэростанцию с северной оконечности Цусимы передали на ушедший в плавание «Терек», теперь приходилось довольствоваться наблюдением с вершин гор, не столь дальним, как хотелось бы. К наступлению сумерек корабли обеспечения не появились. Из Окочи сообщали, что южнее Цусимы была слышна довольно далекая стрельба, скоро стихшая, а дыма стало намного больше.

Хотя оба броненосца весь день держались в готовности к немедленному рывку на выручку, сейчас уже явно было слишком поздно для этого. В любом случае на «Донском», наверняка достаточно хорошо информированном о возможно грозящих ему опасностях с шара, должны были успеть принять необходимые меры предосторожности. И раз до сих пор не прислали кого-то со срочными известиями и сами не поспешили укрыться где-нибудь под безопасным берегом, ничего неожиданного пока не обнаружили и все еще надеются спасти аэростат и его экипаж. Синоптики дают хороший прогноз по ветру до самого утра, так что шансы есть.

А раз так, пришло время вплотную озаботиться обеспечением максимальной безопасности самого рейда Озаки. Как бы японцы, как осы из разбуженного гнезда, не решили наведаться в отбитые у них воды. Кто знает, какой другой мелочевки и, самое главное, сколько насчитали с шара в Мозампо. К тому же сверху видно не только это. Вряд ли самураи спокойно согласятся с тем, что нам теперь может стать известно столь многое. Стрельба южнее островов верное тому доказательство.