Переплетение времен

С моей стороны в засаде сидело, а точнее – стояло, человек семь. Их вооружение я не сумел рассмотреть, но вряд ли у разбойников были хорошие мечи или копья: по моему прежнему опыту стоило предположить рогатины и дубины, в лучшем случае – топоры. Тем временем обоз втягивался в овраг. Может быть возницам и не хватало знаний местности, но и новичками они не явно не были. Овраг был опасным местом и они это знали. Поэтому, растянувшиеся возы, повинуясь невнятным командам одного из них, сосредоточились, а купцы слезли с козел и пошли рядом, держа поводья в руках. Было их шестеро, по двое на каждый воз. Когда все возы втянулись в распадок, раздался пронзительный скрип. Это поперек дороги упала сосна, вероятно подпиленная бандитами. Не успел замолкнуть первый скрип, как ему дуэтом ответил второй: это упала вторая сосна, заблокировав второй выход из распадка. Раздался свист, намного слабее соловьиного, но хорошо слышимый, и с обеих сторон по песчаным склонам в овраг посыпались разбойники. Обозники немедленно показали себя бывалыми людьми: неизвестно откуда взялись круглые деревянные щиты и копья. Двое обнажили мечи. Радхониты были вооружены значительно лучше нападающих, но разбойников было намного больше и у них были лучники по-над оврагом, по крайней мере с моей стороны. Но чего я не знал, так это их количества. Одного я видел: он стоял за березой, наложив стрелу, но не натянув лук. Поэтому стрела, прилетевшая с моей стороны оврага и вонзившаяся в щит одного из радхонитов, была очевидно выпущена вторым лучником. С другой стороны тоже раздался свист и стрела вошла в предплечье одному из обозников. Тем временем нападающие и защитники образовали концентрические круги, но не нападали. Разбойники расступились и пропустили вперед совершенно лысого бородача с секирой в руках. Наверное, это был их предводитель. Неужели в Лесу так принято, что атаман обязательно должен быть лыс, подумал я, вспомнив Соловья.

– Как решим дело, купцы? – крикнул лысый – Миром или кровью?

Он говорил на каком-то славянском диалекте, большинство слов которого были мне понятны. Впрочем, слов прозвучало не так много. Разбойников было вдвое против радхонитов, но у последних оружие было получше. Как я и предполагал, нападающие держали в руках рогатины и топоры; ни копий, ни мечей, ни секир я не заметил ни у кого, кроме атамана. Топоры правда были на длинных рукоятях, предназначенных для боя, но лезвия у них были клиноподобные, рабочие. Таким топором не пофехтуешь. Главным козырем нападающих были лучники, недосягаемые для купцов.

– Решайте быстрее, иудеи – продолжил лысый – А то мои четверо стрелков скучают.

Это он напрасно сказал: теперь мы с Урхо знали, сколько у него лучников. К тому же, он ошибался. Их было уже не четверо, а трое, так как одного я уже повалил силовым приемом, не забыв подхватить его тело и бесшумно опустить на мягкий мох. Приемы контактного боя, которым меня обучили во время срочной службы, сейчас оказались как нельзя кстати. Внизу радхониты угрюмо молчали, выставив вперед копья.

– Ну, не хотите, как хотите. Тогда помолитесь своему богу и начнем, благословясь.

И он начал описывать круги своей секирой. Дурак он, этот лысый! Перефразируя фразу из очень старого фильма: "пришел грабить – грабь, не разговаривай". Пока он со свистом рассекал воздух, я успел найти и оглушить второго стрелка. Его я не стал осторожно укладывать на землю, а сбросил вниз с обрыва, вызвав этим легкий приступ паники у бойцов лысого атамана. Тем временем я прикидывал, что будет эффектней: с криком соскочить в овраг, размахивая рогатиной, или воспользоваться луком. Стрельба из лука не входит в семиборье, в отличие от метания копья. Но копья у меня не было, а в своей способности точно послать стрелу я сомневался, хотя Урхо и дал мне пару уроков. Мои сомнения рассеяла стрела, со свистом воткнувшаяся в носок сапога атамана. Он истошно заорал, но, судя по всему, не от боли, а от неожиданности, потому что даже не отдернул ногу. И нападающие и защитники обоза начали одинаково недоуменно осматриваться вокруг и мне не следовало медлить. Я кое-как водрузил стрелу на тетиву и натянул лук, моля о том, чтобы стрела не попала в обозников. К счастью, мне удалось не промахнуться в песок между нападающими. Вот это уже заставило их всерьез запаниковать. Не дожидаясь команды атамана, они побежали вдоль оврага и, перепрыгивая через поваленное дерево, вскоре исчезли за деревьями. Один только атаман остался стоять неподвижно, как будто в ступоре. Наконец, он оторвал свой взгляд от стрелы, торчащей из носка сапога и уставился на спускающегося по склону Урхо.

– Леший? – изумленно произнес атаман – Так это ты?

Урхо медлил с ответом. Вначале он бросил на землю три лука: свой и два трофейных. Потом туда же полетели два колчана. Теперь он, распрямившись, держал наизготовку свою рогатину. Бронзовые наконечники тускло поблескивали на солнце.

– Сколько же тебе платят жиды, Леший?

Атаман нервно оглядывался вокруг, но радхониты не приближались, вероятно не понимая что происходит и опасаясь подвоха.