Перепуганная компания

 — Сопровождать меня, мистер Паркер?

 — Ну да. Мне бы не хотелось отпускать вас туда одну, — весьма настойчиво произнес мистер Паркер.

 — Боюсь, что не могу разрешить вам этого. Подумайте, молодой человек, ведь сэр Джон вполне может выстрелить в вас.

 — Не думаю, что он так поступит, если вы примете одну идею, леди Дарракот, — вежливо сказал мистер Паркер. — Если вы согласитесь — разумеется, лишь на этот случай — назваться супругой короля и позволите мне сыграть роль вашего пажа, носящего шлейф платья, то думаю, сэр Джон будет так польщен, что не станет в нас стрелять.

Леди Дарракот изумленно взглянула на него, а затем невесело улыбнулась:

 — Хорошо, мистер Паркер, вы будете моим пажом. Но, уж пожалуйста, не поднимайте мой шлейф слишком высоко.

Роджер и Анджела переглянулись. Роджер пожал плечами, Анджела — тоже. Это была новая леди Дарракот, которую не узнавала даже ее племянница.

Леди Дарракот со своим эскортом приостановилась у угла тента, где мистер Паркер с воодушевлением взялся за подол ее платья. Затем они скрылись.

Все затаили дыхание.

 — Ее величество, супруга короля, — раздался из шатра голос мистера Паркера, слегка дрожащий, но отчетливый, — и паж ее величества.

Звуков выстрелов не последовало.

Леди Дарракот, решительно взглянув на нелепую фигуру, включилась в игру. Сэр Джон, лишившийся трона и короны, по-прежнему торжественно восседал на столе. На полу перед ним мисс Кросспатрик, миссис Фэйри и миссис Брэй по-прежнему отбивали поклоны, устало и вразнобой.

Выйдя на сцену, леди Дарракот, нахмурившись, внушительно спросила его величество:

 — Джонни, что все это значит?

 — Забыл сказать тебе, Энн, — смутившись, ответил сэр Джон, — утром я захватил остров. Первый король. Это мой гарем.

 — Ты провозгласил себя королем острова, даже не предложив мне разделить с тобой трон? — сурово произнесла леди Дарракот. — Это вовсе на тебя не похоже. Но я провозгласила себя королевской супругой, так что не будем больше говорить об этом досадном упущении.

 — Хорошо, Энн, — пробормотал сэр Джон. — Это моя небрежность, клянусь тебе!

 — Надеюсь, последняя. Может быть, ты любезно поднесешь мне вина?

 — Пошлю одну из своих рабынь. Это мои рабыни возносят мне хвалу. А эти две — мои наложницы, — не без гордости представил женщин сэр Джон.

 — Вот как? Боюсь, мне не подобает принимать питье из рук рабынь. Его величество должен сам служить мне. Дай-ка мне эту штуковину, которая у тебя на коленях, что бы это ни было, пока ты спускаешься со своего трона.

Сэр Джон заколебался, затем протянул ей ружье.

Леди Дарракот передала его мистеру Паркеру, и тот бросился с ним вон из палатки.

Так закончилось царствование короля Джонни Бирча.

Глава 16

* 1 *

Вилли был жив, но его рана казалась весьма серьезной. Пуля попала в правую сторону груди и, видимо, пробила легкое, где и застряла, как решил Роджер.

Первым делом раненого со всеми возможными предосторожностями перенесли в палатку и уложили в постель. Хирурга среди них не было, и все, что они могли — это устроить его с максимальным комфортом и уповать на лучшее. Вилли был в сознании и проявлял полное равнодушие к своей ране и ее возможным последствиям.

Роджер имел краткий разговор с Энид и, казалось, из них двоих судьба Вилли волновала его даже больше, чем ее.

 — Я отговаривал его, — сказал он ей. — Предупреждал, что это чистое самоубийство. Мы все так считали. Но он нас не послушал. Это был отчаянно смелый — и совершенно безрассудный поступок.

Энид кивнула. Она не плакала, но ее била едва заметная дрожь. Было видно, что ей трудно говорить, и она прилагает для этого немалые усилия. Ей и без того много пришлось пережить, и в довершение ко всему ее муж был тяжело ранен, поэтому ее состояние было вполне объяснимым. Однако в ней ощущалась еще и некая отстраненность от происходящего.

 — Он ведь воевал, и весьма доблестно, — сказала она, ее голос слегка дрожал. — Он награжден Военным крестом. Его выдвигали на крест Виктории.

 — Я этого не знал, — сказал Роджер. Он был восхищен и удивлен. Сложившийся у него образ Вилли Фэйри никак не вязался с образом героя.

 — И конечно, увидев, что происходит, он пришел в ярость, — продолжила Энид, даже в таких обстоятельствах слегка рисуясь. — Вилли ведь просто обожает меня, — добавила она со вздохом.

 — Разумеется, — охотно подтвердил Роджер, оставив при себе свое личное наблюдение, что пребывание на острове слегка охладило чувства Вилли к своей дражайшей половине.

Оставив раненого на попечение Энид, Роджер поспешил проведать других женщин. Выйдя из палатки, он слегка воспрянул духом. Энид любила повторять слова "каждый должен быть отважным", и не было сомнений, что сама она была смелой женщиной. И все же Роджер не ожидал от Энид особой храбрости в критической ситуации. Но еще менее он ожидал этого от Вилли! И тем не менее — думал он на ходу — ее смелость на самом деле не более чем поза; она смела лишь для того, чтобы все думали, что она смела. Свою подлинную смелость она превратила в позу. И эта поза стала сутью ее женственности.