Перепутье. Мистическая драма

БАРМЕН: Вы, Александр, любите крепкий чай и непременно без сахара, потому что считаете, что сладость жизни нужно находить в другом. А напитки должны быть крепкими, как мужская дружба, узы брака и стены ваших сооружений. Я с вами полностью согласен. Вот и Екатерина вас поддерживает, но чай без трех ложек сахара пить не может. Очень любит сладкое. Умеет наслаждаться жизнью. Поэтому и в путешествие это вас уговорила поехать. Очень предприимчивая женщина. Целую оранжерею на участке организовала, цветы выращивает и продаёт. Пишет статьи в журналы по цветоводству. И круглый год у вас в доме стоят живые цветы.

ЕКАТЕРИНА: За которыми, между прочим, ухаживать нужно. Сколько вы будете нас здесь держать?

БАРМЕН: Да я вас и не держу. Это вы сами держите друг друга. Вас еще даже не нашли. Ищут. Скоро обнаружат. Кровопотери серьезные. Лучше бы очнуться, оказать помощь друг другу. Или дать знать, что вы еще живы.

ЕКАТЕРИНА: Я бы с радостью. Где у вас телефон? Отсюда можно позвонить?

БАРМЕН: Нет, здесь нет телефона. Есть только радио. Можно услышать сигналы из вашего мира.

АЛЕКСАНДР: Мне пока что здесь больше нравится. А парное молоко у вас есть? Так молока захотелось.

БАРМЕН: Молоко? Парное? Вы удивитесь, но нам как раз такое подвезли.

Ставит на стол кувшин молока, протягивает Александру.

АЛЕКСАНДР (отпивая молоко): Вкусно! Как в детстве! Даже кувшин похож. Это удивительно!

ЕКАТЕРИНА (забирая и отставляя кувшин): Некогда тут баловством заниматься, изображая деревенского кота!

АЛЕКСАНДР: Так вкусно же!

ЕКАТЕРИНА (бармену): Когда нас найдут и доставят в гостиницу?

БАРМЕН: В гостиницу вряд ли. Нужно сразу в больницу. Иначе выбор будет не за вами. Все само решится.

ЕКАТЕРИНА: Что решится?

БАРМЕН: Выживите вы или нет.

ЕКАТЕРИНА: Я вполне себе живая!

БАРМЕН: Я за вас очень рад. Но это потому, что Александр закрыл вас собою. Его раны более серьезные.

АЛЕКСАНДР: Вы говорите ерунду! Я абсолютно цел. И даже счастлив.

БАРМЕН: Вспомните, вы ехали в автобусе. Его остановили какие-то люди, перекрывшие дорогу. Захватили автобус. Велели водителю ехать к зданию правительства, достали взрывное устройство, стали ругаться. Кто-то из пассажиров бросился на них. Устройство взорвалось. Вы успели обнять Екатерину, заслонили ее собой. Сейчас вы в автобусе. Спасатели до вас еще не добрались.

ЕКАТЕРИНА: Я не знаю, что здесь происходит, но нам пора отсюда выбираться. Давай посмотрим, что там (идёт к двери, за которой смерть).

БАРМЕН: Там ваша смерть.

ЕКАТЕРИНА: Что?

АЛЕКСАНДР: Зачем вы нас пугаете?

БАРМЕН: Вы уже можете слышать, но совершенно меня не слушаете. То, что вы здесь, означает, что вы отключились, потеряли сознание. У вас, Александр, состояние тяжелее, вы можете уже не очнуться. А вы, Екатерина, скорее всего, придете в себя. Если постараетесь.

ЕКАТЕРИНА: Я не понимаю. Вы что, всё это говорите серьезно? Про дверь и смерть?

БАРМЕН: Более чем. Поймите, за этой дверью ваша жизнь, без слуха, но всё-таки жизнь. А за той дверью… Вы верите в жизнь после смерти?

ЕКАТЕРИНА: Все мы после смерти попадаем на небеса.

БАРМЕН: Небеса не резиновые, но ладно. Это уже не мои проблемы. Это пусть задверный отдел в этом разбирается. Но вам нужно выбрать: либо налево, либо направо. Как тогда в двадцать два.

АЛЕКСАНДР: О чём он толкует? Здесь спокойно, безопасно. Давай останемся.

БАРМЕН: Здесь бесконечно оставаться нельзя. Всегда приходится принимать решения.

ЕКАТЕРИНА (задумавшись): В двадцать два? Да, это решение далось мне нелегко. Саша уже ухаживал за мной. Но я тогда встречалась с Владом. Красавец дипломат, с хорошими связями, знанием языков, поездками, устроенной жизнью. Он звал меня замуж. Казалось, счастье так близко. Но как долго? Как быстро ему надоела бы по уши влюбленная, но глухая жена? А Саша… Он только начинал работать в военном проектном институте. Тоже без слуха. Нелюбимый, но я знала, что он не упрекнет, не убежит к другой.

БАРМЕН: Это удивительно, как влюбленная женщина смогла сделать такой выбор. Вы не знали, Александр? Она выбрала вас за вашу глухоту. За то, что вы такой же.

АЛЕКСАНДР: В самом деле?

ЕКАТЕРИНА: У меня болезнь забрала уверенность в себе, но подарила уверенность в Саше. И не обманула. У Влада карьера дипломата не сложилась. Погорел на какой-то контрабанде. Что стало с его семьёй, я даже не знаю. Мужа я полюбила позже. Когда родился наш первенец. Здоровый, прекрасный мальчик. Особенный, с удивительным музыкальным слухом. Стал музыкантом. Играет на рояле. И самое прекрасное, что я видела в своей жизни, это порхающие по клавишам пальцы сына. Разве мог родиться у меня такой ребёнок от Влада? Конечно, нет. А с Сашенькой и ещё троих детей родить было нестрашно. Только воспитывает он их неправильно. Все время со мной спорит.