Перепутье

Я начал выбираться из сугроба на негнущихся ногах. Кроссовки — не самая практичная обувь для прогулок зимой. Выбравшись на более-менее ровную поверхность, которая, возможно, была тропинкой для определенного круга лиц, я повернулся к друзьям.

— И что вообще происходит?! — вдруг заорал на меня всегда уравновешенный Рейн. Ванда только кивнула в знак одобрения, нахохлившись, как воробей.

— Я даже не знаю, как вам поделикатнее об этом рассказать, — я вздохнул. Мне почему-то захотелось сесть на землю и начать себя жалеть. — Это, между прочим, как выразился, всеми любимый Эд — неотъемлемая часть моего воспитания.

— А мы тут при чем?! — продолжал негодовать мой друг.

— А вы неотъемлемая часть моего окружения.

— Я понял, — вдруг тихим спокойным голосом проговорил Рей. — Им всем надоело, что тебе ничего не нужно, ты ничем не увлекаешься и не хочешь становиться главой семейства, хотя вроде бы отвертеться уже невозможно. Ладно, примем это за аксиому. Но скажи мне, пожалуйста, неужели по-другому тебя что-то заставить делать нельзя?

— Но ты-то хоть не начинай! — вспылил я. — Кому как не тебе известно, что я стараюсь делать все, что мне говорят. Это ведь с тобой я на протяжении последних полутора лет занимался после занятий. Я дал себе клятву стать сильным и делаю все, что от меня зависит! И тебе это прекрасно известно.

— Нет, Дей, ты всегда делаешь только то, что ты хочешь делать, тщательно дозируя свои хотелки из того, что тебе говорят, — вдруг вмешалась Ванда. — Ты никогда не делал ничего из того, что было надо, но тебе не хотелось.

— Вы все сговорились что ли?

— Нет, просто пытаемся понять тебя, Эвана и Эдуарда. Ты в каком веке живешь? В мире придуманных тобой историй? Довоенной эпохи, когда не было никакого классового разделения? Да сними ты уже свои розовые очки! С тобой и так носились, как с хрустальной вазой. Видимо, боялись твоего отца, который хотел воспитать из тебя балерину.

— Ванда, — попытался успокоить разошедшуюся подругу Дилан, но ту сорвало с рельс, и она ничего не видела и не слышала вокруг.

— А ты не затыкай меня! Видимо не мне одной надоело смотреть, как пятнадцатилетний парень с тонной прыщей на лице, пытается жить, как мальчик-мажор. Ты вообще в курсе, что ни один из аристократов так себя не ведет? Им с детства путем ремня и наказаний прививают любовь к послушанию, деньгам и достоинству. Ни одного из вышеперечисленного в тебе нет, только гора юношеского максимализма. И не нужно мне говорить, что я Темный и все дела. Да, учитывая сложившуюся ситуацию, я уже не уверена, что вашего вида осталось так уж мало, как всем это преподносится. Но гонора у тебя хватит на всех оставшихся.

Я молча слушал этот нескончаемый поток обвинений в свой адрес. Я готов был слышать это от любого человека, даже от крестного, но не от своих друзей. Червячок сомнений грыз меня изнутри. В целом, ничего кроме отталкивающего раздражения от этой грязи не было, но краем сознания я понимал, что не так уж девушка и не права: мне абсолютно на всех наплевать.

— И запихали тебя сюда вместе с нами только по одной причине: посмотреть, а действительно ли мы друзья и не плевать ли тебе даже на нас, бедных и не слишком сильных магов. Возможно, хотя бы нам ты поможешь чисто из сострадания. Итак, какой итоговый квест этого увлекательнейшего приключения? Давайте уже победим злого монстра и вернемся домой, а то мне не слишком тепло и радостно на душе.

Поток излияния у девушки подошел к концу, и оба моих товарища выжидательно на меня уставились. Я насупившись молчал и не знал, что следует сказать и ответить. Мне было неприятно, что мои друзья такого обо мне мнения.

— Ну? — поторопила меня девушка. Я вздохнул.

— Мне было тяжело все это слышать. Я не думал, что настолько вам неприятен. Могли бы поделиться вашими откровениями раньше, а не тогда, когда мы находимся здесь.

— Раньше это было не принципиально. Мы дружим с тобой просто потому что ты есть, и ты такой какой есть. Так уж получилось, как говорится, что выросло, то выросло, — после непродолжительной паузы ответил Рейн. — Мы поддерживаем тебя во всем, что ни пришло бы тебе в голову, потому что часто ты оказываешься прав. Но сложившая ситуация говорит только о том, что тебе пора повзрослеть раньше, чем тебе бы того хотелось. Нам плевать на то, что думают о тебе остальные. Но твои наставники, которые стали также и нашими все-таки хотят тебе добра. Как бы ты не сопротивлялся, тебе все хотят помочь. И мы тоже.

— Да, мы очень хотим помочь. Давайте уже пойдем куда-нибудь, а то еще немного, и я превращусь в огромную кучу не слишком эстетичного льда.

— Нам надо купить одежду на первое время и необходимые вещи. И для этого нас зашвырнули в столицу, — тихо пробормотал я. О том, что мне сказали ребята, я подумаю потом. Сейчас действительно не самое подходящее время и место, чтобы разводить полемику о моем воспитании.

— Только и всего? — уточнила Ванда.

— Мы должны это сделать в столице на небольшую сумму, — уточнил я.

— Просто купить одежду?

— Да, — я кивнул. Меня уже трясло так, что скрывать это было невозможно.