Перепутье

Я замолчал. Запах жаренного мяса, даже такого сомнительного, разбудил во мне аппетит. Я только завтракал и даже не обедал. В животе противно заурчало. В тишине это прозвучало очень громко. Словно по команде такие же рычащие звуки донеслись от моих друзей. Мы неловко переглянулись под смех собравшихся.

— Да, хорошо же вас жизнь то потрепала. Когда ели-то в последний раз? — впервые подал голос еще один из представителей собравшихся маргиналов.

— Не помню, — протянула Ванда.

— Вот возьмите, пожрите, — сунул Старый нам в руки что-то странное, нанизанное на палку. Мы опешили. Первым попробовать это никто не решился, но животы требовали решительных действий.

— Это что? — решил уточнить Рейн.

— Мутирующая крыса, — пожал плечами главный. — Не тушуйтесь, съедобно. На собаку похоже.

Мне стало дурно, но пристальный взгляд взрослых дядек почему-то подавили во мне рвотные рефлексы, и я надкусил кусочек. На удивление оказалось вкусно. Пресно, потому что готовилось это без соли, но сытно и больше напоминало говядину. Хотя может собачатина от говядины не отличается. Глядя на меня, друзья тоже приступили к трапезе. Съели мы это сомнительное блюдо довольно быстро. Вытерев рукавом остатки жира с лица, я вопросительно посмотрел на главаря, только сейчас подумав о том, что нас элементарно могли отравить.

— Не бойтесь, не отравлено. Мы же не преступники, а своим всегда надо помогать, — засмеялся он. — Да не переживайте так, говядина это была. Кто крыс то в здравом уме есть будет, не съедобные они. Ну раз согрелись и поели теперь рассказывайте.

— Что рассказывать?

— Что делать дальше будете? В столицу вам путь то закрыт. Хавьер не терпит голодранцев.

— А кто сказал, что мы направляемся в столицу? — я лихорадочно соображал, что нам делать в сложившейся ситуации и почему главный этого сброда, так к нам благодушно настроен.

— Интуиция, — он ухмыльнулся, но взгляда от меня не отвел. Мне стало неуютно.

— Нам просто нужна одежда, — я вздохнул и решил говорить правду, ну или малую ее часть.

— Это понятно. Одеты, будто лето на дворе. А дальше?

— А дальше видно будет.

— Мальчик, не нужно жить одним днем. А деньги то у вас есть?

— Откуда? — возмутился я. — Если бы у нас были деньги, мы бы не стали слоняться по парку, а сразу отправились бы в город. — На последних словах мужики заржали. Я стоял и ощущал себя главным клоуном в цирке. Почему каждая моя фраза рождала столько радости в лицах собравшихся. Ничего смешного я не говорил, а просто отвечал на вопросы.

— Думаю, насчет одежды я смогу тебе помочь. Если к утру найдете около сотни серебряных, я одену вас по последнему писку моды.

Тут уже не удержались мы. Смеялись мы искренне и задорно.

— Зря вы так, — покачал головой Батон. — На свалках богачи выбрасывают такое шмотье, что даже среднему классу не по карману.

— А почему вы одеты так? — Ванда обвела его руками и недоуменно смотрела мужику в лицо.

— Тепло, практично и никто лезть не будет. Да и зачем приличные вещи марать, когда их можно продать.

— Докажите, — я решительно смотрел в лицо главному. Лицо было серьезным и не выражало совершенно никаких эмоций.

— Да не проблема, — Старый соскочил со своего места и повернулся к главному, — Можно им показать, Варис?

Даже так, все вокруг по кличкам именуются, а главный — по имени. Интересная иерархия. Нужно будет хоть почитать об этом. Когда домой вернемся.

— Идите, а мы тут подождем. Если попытаются что-то украсть сильно не бей, маленькие они еще.

— Да мы и не собирались, — робко проговорила Ванда.

— Да все вы так говорите, — отмахнулся от нас Батон. Старый махнул нам рукой, чтобы мы следовали за ним.

— Ты уверен, что там безопасно? — шепнул мне на ухо Рейн.

— Я не знаю, но делать-то нам что-то надо. Если будет грозить опасность, надо будет линять. Маги мы или не маги. Ему-то отпор точно дадим.

— В том то и дело, что не маги, — я резко остановился и пристально посмотрел на Дилана. Он молча легким движением закатал рукав олимпийки, и я увидел браслет противодействия. Да. Отлично. Я единственный, кто может владеть магией. Правда, толку от нее как-то не слишком много.