Перерождение

На следующий день в Гоа я как-то умудрился продолжить свои выступления, опять же совершенно не планируя ни фурора, ни позора. Захира позвала меня на ужин в ресторан. Мы отправились туда втроем: с нами была Сухита — верный «оруженосец» Захиры, русская девушка, которая потом тоже уехала жить в Новую Зеландию. В ресторане я по привычке взял на себя роль вожака и начал для порядка «гонять» персонал. Когда я в очередной раз гаркнул: «Хэй, ю!» (что-то вроде «Слышь, ты!») официанту, Захира и Сухита меня резко отчитали. Страшно подумать сегодня, а ведь тогда хамское общение с обслуживающим персоналом у нас считалось в порядке вещей. Сегодня никому в голову не придет в здравом уме и трезвой памяти сказать официанту: «Слышь, ты», а тогда, в пост-перестроечные времена разгула страстей, это было нормой и чуть ли не хорошим тоном. Какая же все-таки пропасть разделяла нас, если в Индии люди вели себя более цивилизованно, чем в России? Стыдно подумать. Хотя, с другой стороны, еще более «стыдно» мне было, когда Захира и Сухита попросили раздельный счет. Привычку платить за женщин я в себе так и не смог искоренить, да и не хотел, потому что считаю эту привычку полезной и по сей день.

После того как я быстренько опозорился на весь Гоа, Захира сказала, что нам здесь больше нечего ловить и надо ехать в Пуну, в ашрам Ошо. На тот момент более вожделенного места на планете Земля я для себя не мог бы и придумать. С радостью, благодарностью и трепетом в сердце я принял предложение Захиры, и мы отправились в путь.

Глава 5 Пуна

Пуна — это не просто город в городе, это очень хитрый инструмент работы с эго. Ошо на смертном одре предупреждал: там, где сознание просветленного покидает свое тело, там обязательно образуется секта, там обязательно будет бизнес. Он призывал бежать оттуда, и сегодня мы можем наглядно видеть почему. Если тогда это уже было бизнесом, но там были крутые Учителя, приближенные к Ошо, то сегодня это просто-напросто дико дорогой дизайнерский курорт с бешеными ценами и какими-то непонятными людьми. Чему там сегодня могут обучить, я даже затрудняюсь сказать. Боюсь, что теперь это стопроцентная деньговыжималка. Мне же повезло чуть больше: я еще застал, что называется, «старую гвардию».

По прибытии в Пуну мы с Захирой поселились в отеле и сразу же пошли в ашрам Ошо. Захира собственноручно меня туда ввела и провела ознакомительную экскурсию. Я был несказанно рад: я достиг намеченной цели, я здесь! Для меня это был огромный шаг.

В ашраме Ошо меня накрыло ощущение сильной светлой энергии. Все были одеты в маруновые (алые) робы. Все медитировали. Мне казалось, что я попал в земной рай. Захира показала мне «Будда-холл», зал для массовых медитаций. Очень красивый: над светлым, почти белым мраморным полом возвышался шатер. Вокруг «Будда-холла» шелестели заросли бамбука, а все вокруг «цвело и пело». Весь дизайн был построен в черно-белой цветовой гамме, в почти что японской эстетике. Захира рассказала, что в ашраме все было сделано по проекту Ошо, он был большим ценителем прекрасного, и это чувствовалось во всем. Ашрам не был похож на традиционные индийские ашрамы, он был более в стиле дзен, на взгляд обывателя он мог бы показаться более футуристичным.

Насколько я помню, тогда в ашраме было три пирамиды для медитаций, сейчас появилась еще одна большая пирамида, которая заменила «Будда-холл». Здесь также были небольшие комнаты для сессий: дыхательных, массажных, терапевтических. И даже специальные «бункеры», где можно было громко кричать, не боясь помешать медитирующим в тишине. «Бункеры» были специально оборудованы для техник на выброс негатива, которые подразумевают громкие звуки, которые издают участники.

Захира также показала мне место, которое было сакральным для всей Саньясы Ошо: на месте его жилища оборудовали специальное помещение для медитаций. Там же находился пепел Ошо, оставшийся от его тела после смерти. Там осталась и его комната, которую можно было рассмотреть в деталях. Окружал это место красивый сад «Лао-Цзы гарден», за которым ухаживала одна из первых саньясинок Ошо — гречанка Мукта. Она жила прямо здесь, в ашраме, и входила в ближайшее окружение Бхагавана Шри Раджниша.

В эту комнату для медитации можно было войти каждому, и туда пускали всех желающих несколько раз в день. Правда, обязательным было перед тем, как войти, надеть белые носки. Но, как оказалось, никакого символизма в белых носках не было. Обыкновенная практичность здесь играла первую партию — судя по всему, банально берегли мраморный пол.