Перерождение

Нет, ну что за проклятая баба. У нее врожденная суперсила, что ли, бесить меня до состояния почти полной невменяемости? Гребаная какая-то Обурь-герл, мать ее. Мало мне было ее похода в стрип-клуб в поисках прекрасного с дебошем в завершении? Аж затрясло, как захотелось отодрать, во всех смыслах этого слова причем. Так, чтобы задница горела у нее, как красный стоп-сигнал, пока буду долбить до скулежа, до слез гребаного раскаяния. Но как бы не так. Эта сучка-бесючка сподобилась выбрать себе в покровители чертова Двоедушного. Его, бля, не меня. И это тогда, когда я себе, считай, на горло наступил, все дела бросил, выясняя, какая же непонятная хрень угрожает этой развеселой блудне. А она решила, что может мне сделать ручкой, вышвырнув из своей жизни и перекрыв доступ к телу? Прозвища ей мои не нравятся, надо же. Себя бы послушала — язык же как бритва. Использую я ее, ага. Да у меня сроду не было партнерши требовательней. Приходы ей мои внезапные не по нутру, самостоятельности захотелось. А вот хрен ты угадала, засранка-путешественница. Имел я тебя, и иметь буду, столько и так долго, как сам захочу. Ишь ты, вибратор она купит. Жопу облупит, ага. Что ты, на хрен, будешь с ним делать, после того, как я тебя на своем члене прокатил неоднократно так, что глаза у обоих закатились? Разве что по лбу себе стучать, причитая, какой дурой была, когда меня выгоняла. Сука, а вот представлять гадкую пупсятину голой, лежащей на спине в кровати, в которую еще недавно ее вколачивал как одержимый, с этой резиновой хренью в руках — большая ошибка. От этого будто наяву ощутил ее маленькую, но крепкую ладошку, стиснувшую мои яйца сильно и уверенно, на самой тонкой грани между болью и острейшим наслаждением. Засранка всегда это делала, будто у нее одной есть право нахально держать мои причиндалы как собственность. Аж до мушек в глазах выводило из себя вне постели воспоминание о том, как кайфовал от этих ее властных, собственнических прикосновений и как же взрывало мозг, доводя до бесконтрольной дикости в ней… Или она предпочтет ублажить себя в ванной? Прямо в воде, которая пойдет рябью и расплещется, когда Рори затрясется и зашипит вначале сквозь зубы, притормаживая уже захватывающий ее оргазм. Гибкое тонкое тело выгнется, выставляя напоказ небольшие груди с дразняще торчащими сосками, противясь до последней капли силы, а потом взорвется, освобождаясь с хриплыми, берущими меня за горло стонами. Это чертово шипение срывает каждый раз остаток тормозов, заставляя желать гнаться за ней, ловить, поглощать внутри и снаружи мощь одолевающего ее наслаждения, переплавляя его в собственное… Какой цвет она выбрала для этого сраного непотребного куска резины? А размер? Под мой подбирала? Могу ухо на отсечение дать, что да. Зараза-зараза-а-а. Вот и зачем позволил себе об этом думать? Теперь же свихнусь от этих фантазий, если не увижу вживую. Нахальная женщина считает, что какая-то жалкая демонская печать удержит меня на расстоянии? Ну-ну, обломайся, детка. Не тому кобелю ты вздумала зубы показывать и место указать. Официальное заявление: большой опытный и похотливый волк намерен удержать мелкую вкусную кусачку под собой неограниченный период времени. Способы достижения цели? Да любые.

Я моргнула, обретая ясность сознания и зрения. Ну что же, большой порочный волк, я тоже абсолютно точно намерена оставить тебя себе. И обязательно как-нибудь одарю тебя приватным шоу с тем самым пресловутым вибратором преткновения. Вот только тучи над нами разойдутся и проглянет солнышко.

ГЛАВА 75. СТАРТ

— Ты тут жить остаться изволишь? — Риэр распахнул дверь в ванную, держа в одной руке уже открытую бутылку шампанского, а в другой — два бокала.

Кажется, он решил сегодня быть непреклонно последовательным в несвойственном ему поведении. Вряд ли это было бы поводом для моих жалоб в любой другой обстановке, но сейчас ощущалось слишком уж сюрреалистичным. Так и лезло в голову, что он торопится успеть все эти романтические выкрутасы со мной, потому что другой возможности не будет. Или что это, типа, последние радости для приговоренной к смертной казни. Тьфу, ну лезет же в голову такое.

— Я думала, ты ко мне присоединишься, — указала на ванну, грозно цыкнув на неуместные мысли.

— На это нет сейчас времени, Рори. Все закрутилось быстрее, чем ожидалось, — ответил альфа, пройдясь по мне глазами от мокрых волос до глубокого выреза халата и дальше вниз, до моих босых ног. Я невольно пошевелила пальцами под его пристальным взглядом и поджала их, и ноздри Риэра заиграли, а скулы обострились из-за резко сжатых челюстей. Взгляд из изучающего превратился в острый, хищный, голодный. По-настоящему волчий. Мое тело молниеносно среагировало на эти признаки его возбуждения, отозвавшись везде и сразу. Дыхание ускорилось, кожа вспыхнула и пошла мурашками, сердце зачастило, грудь занудила о необходимости властных прикосновений, мышцы внизу живота сначала резко сократились, а потом стали мягко тянуть.