Перерождение

— Я отдал тебе приказ, жалкая самка, — презрения в тоне Риэра хватило бы на затопление половины страны, и он снова за спиной сделал требовательный жест, как будто ждал от меня чего-то. Вот же тупая Рори, соображай быстрее, — Живо голову вниз, глаза в землю и имя альфы.

Ого, кто-то разошелся, и ответ не заставил себя ждать. Хильдегу шагнула из своего тумана-камуфляжа в человеческом обличии, но скалилась все так же зверски.

— Да что ты себе позволяешь, пес с грязной кровью, что-то требуя от меня, — Ее голос теперь напоминал яростный клекот большой хищной птицы. — Эта обращенная девка моя по праву. Она создана по моей воле и силой моей каймы, так что убирайся с дороги.

— Тебе? Да кто ты такая? Кто за твоей спиной? Откуда у безродной бабы могут быть какие-то права? — продолжал наращивать степень пренебрежения альфа, а я вдруг подумала, что он говорил о передаче контроля. Может, ему нужно заполучить силы моих связанных, чтобы биться с этой броненосицей хоть немного на равных?

— Безродной? — взвилась Хильдегу, выпрямляясь во весь свой немалый рост. — Да в моих венах кровь такой чистоты, что равных ей не осталось во всем этом поганом мире. Вы все по сравнению со мной — дворняги.

Слушая вполуха, я одновременно сконцентрировалась на множестве светлых нитей и, скрывшись за спиной альфы, пыталась свить их в один общий жгут и пристроить к пульсирующей артерии между мной и Риэром. Блин, или он, наоборот, хотел, чтобы я дала ему ухватиться за связь с Хильдегу? А это вообще возможно?

— Да не смеши ты меня, — уже откровенно глумился альфа. — Ты — носительница чистой крови? Да таких, как ты, топить следует при рождении, ты — позор и подтверждение порочности и слабости генов твоих родителей.

От удивления я даже отвлеклась и кинула еще один взгляд через его плечо на высокую стройную женщину, медленно подкрадывавшуюся к нам. При ходьбе она почему-то слегка раскачивалась, напоминая чем-то гипнотизирующие движения кобры в боевой стойке. Никаких видимых изъянов я не обнаружила, так что Риэр либо продолжал провокацию, намеренно оскорбляя ее, либо видел совсем не то же, что и я.

— Ты — урод, гребаная выбраковка, ничтожество. Имя альфы, я сказал, — лупил Риэр словами, и вдруг безупречный образ красивой сильной женщины дрогнул, схлынул на долю секунды, как морок, и я разглядела нечто совершенно иное. Сгорбленная низкая фигурка, подволакивающая правую ногу и держащая скрюченной руку с этой же стороны, от прежней — только лицо с жуткими, слишком светлыми глазами. Грозная Хильдегу была калекой? И это в мире физически совершенных оборотней, считавших любую слабость пороком и не испытывавших к чужому бессилию ничего кроме жесточайшего презрения? Елки-палки, жизнь этой женщины, еще и выросшей в самой ортодоксальной стае, наверняка была похожа на ад. Мне неожиданно даже стало ее жаль, и я замедлилась в своих усилиях по связыванию энергии моих ребят и альфы. За что сразу же последовала расплата. Чертова сука прыгнула на нас, как выпущенный из катапульты камень, обратившись в полете. Риэр толкнул меня, одновременно разворачиваясь боком и тоже становясь зверем, так что громадная туша врезалась в район его ребер, и раздался жуткий хруст. Черт возьми, разве могли ломаться кости тогда, когда сражение шло на уровне мозгов? Что, блин, не так с миром грез оборотней, если они и на этом уровне предпочитали биться с помощью грубой силы?

Опрокинув Риэра, Хильдегу пружинисто подпрыгнула, разворачиваясь ко мне, а я совершенно наобум прямо-таки прихлопнула свитый из нитей жгут к связывающей нас с альфой пуповине и сразу же почувствовала, как он "потянул" на себя силу, промчавшуюся по мне, как сквозь проводник, жгучим потоком. Торжествующе взревев от ее притока, он сомкнул челюсти на задней лапе атакующей стервы и, несмотря на большую разницу в размерах, перекинул ее через себя, как мешок с костями, отбрасывая от меня подальше. Но Хильдегу оказалась на всех четырех едва достигла земли и обрушилась теперь на альфу со всей сокрушительностью своей намного превосходящей его мощи. Рев, хруст, звук рвущихся живых тканей… Динозавриха давила его, пытаясь измолотить укусами страшных челюстей, Риэр изворачивался под ней, ускользая насколько возможно в таком положении, и тянул через меня энергию с такой интенсивностью, что меня замутило и все опять стало расплываться до состояния мутного тумана вокруг. Но даже в этом состоянии я отдавала себе отчет: мы проигрывали. Понятно же, что резерва сил у противницы было больше, чем у нас, даже объединившихся.

Я должна проснуться и вывести нас из этой заведомо проигрышной бойни.

— Не смей, — прозвучал в моей голове голос Риэра, и он, крутанувшись как лежал опрокинутым на спину, умудрился проскользнуть под брюхо Хильдегу и стал рвать его зубами, полосовать когтями. Но долбаная тварь, подогнула лапы и рухнула на него всей тушей, блокируя и явно намереваясь просто удавить. Отступить, мы должны отступить, нет никаких шансов.

— Не-е-ет.

Да упертый же ты идиот. Она угробит нас обоих.

— Не-е-ет.