Перерождение

– Пей давай, – приказал он, не обращая внимания, что я скривилась от запаха алкоголя. – До дна!

Я послушалась и, выдохнув, умудрилась запихнуть горючую жидкость в себя за раз. Риэр постоял, наклонив голову набок, наблюдая за мной, и, видимо, только заметив в моих глазах хмельной блеск, спросил:

– Ну и какого же хрена?

– Мне больно, – скиснув, призналась честно я, прислушиваясь к все усиливавшемуся ощущению, распиравшему каждую клетку, – и страшно. Это не так, как в первый раз.

– Первый раз никогда не повторяется. – Несмотря на двусмысленную ухмылку альфы, я заметила тень озабоченности в его взгляде.

Он влил в меня еще порцию алкоголя и, велев лежать смирно, ушел на улицу в одних боксерах, но с телефоном.

В голове зашумело, комната пришла в движение, будто каюта собиравшегося взлететь звездолета, и я послушно лежала на месте, чтобы меня случайно повышенной гравитацией моськой в пол не притянуло. Алкоголь как-то выровнял температуру в моем теле, устранив это чувство, будто изнутри я закипала постепенно, а снаружи бил озноб. Теперь мне было равномерно жарко, но вполне пока терпимо. Барс пришел ко мне, понюхал лицо, я дохнула на него, и бедняга, нервно задергав хвостом, сбежал в неизвестном направлении. Я повернулась к телеку и сделала открытие, что если не смотреть обоими глазами сразу, а только по одному, то даже что-то можно разглядеть. Вернувшись, понятия не имею, через сколько, Риэр зазвенел невесть откуда взявшимися ключами и открыл дверь комнаты, обозванной мною уже «тайной» и хранилищем убиенных доверчивых дур. Я подумала, что любопытно бы посмотреть, что он там скрывал, но, прикинув расстояние от дивана до двери, я разумно оценила свои силы и координацию после двух стаканов и поняла, что не доползу. Погремев чем-то, альфа вышел и, притащив стул из кухонной зоны, уселся, оказываясь как раз поперек экрана. Опять же, до чего злит! Я смотрела… какую-то необычайно интересную фигню! Особенно отвлекало, что на правое колено альфа положил боком черный, хищно уставившийся одним черным зрачком в мою сторону пистолет. Здрасти, приехали!

– Ага, так и знала! – щурясь то левым, то правым глазом, сказала я. – Неспроста ты вдруг стал таким добреньким. Кормил, купал, в постели фантастику вытворял и ни разу не нахамил… черт-те сколько часов. Теперь должен меня пристрелить, чтобы я никому не проболталась о том, что ты можешь быть нормальным человеком и даже суперским мужиком, в которого не грех и влюбиться? Упс!

Я хлопнула себя по губам, но, похоже, мой рот утратил связь с мозгом.

– А ты меня напоил на прощание типа в утешение? – Мысль мне показалась на редкость забавной, и я фыркнула… а может и хрюкнула. – Предсмертная пол-литра?

– Так, похоже, с дозой я переборщил, – вздохнул Риэр. – Ты же мелкая такая.

– А-а-а! Я поняла! – продолжила я свои умозаключения в режиме нон-стоп. – Ты просто такой стрелок хреновый, что я должна быть почти дохлой, чтобы ты попал куда надо?

– Рори, за… помолчи, – нахмурился альфа и помахал пистолетом. – Здесь транквилизатор!

– Пф-ф-ф! И зачем? Мне вроде и так уже захорошело дальше некуда. Сейчас глаза закрою – и тут же отключусь.

– Нет, не отключишься, – покачал головой Риэр. – С каждым часом перед полнолунием твой обмен веществ разгоняется все сильнее. Очень скоро алкоголь выветрится. И до этого нам необходимо решить, что делать дальше.

– Давай решать, – покладисто согласилась я и перевернулась на спину, сложив ручки на груди и глядя теперь в потолок, потому что дурацкий альфа никак не хотел сидеть на одном месте и все куда-то съезжал вместе со стулом.

– Значит, так, Аврора… – Ой, как-то нехорошо он начал. – Я говорил только что с Уравнителем, он, наконец, соизволил согласиться разобраться в ситуации с тобой и Сонмищем, но приехать раньше ночи он не сможет, а ты к тому времени уже обратишься. Так что он посоветовал вырубить тебя.

– Не знаю, кто такой этот Уравнитель, но он мне уже не нравится. Что за радикализм! – вяло возмутилась я.

– По большей части он придурок и страшный выпендрежник, но обладает массой редких способностей и знаний. Но об этом позже. Мне нужно, чтобы ты сейчас хорошенько подумала и признала, что введение обездвиживающего наркотика – необходимая мера безопасности, и согласилась пойти на это добровольно. Иначе гребаная печать вполне может вернуть все мне, и это я буду валяться тут без сознания.

– Было бы интересненько! – хмыкнула я.

– Аврора! Сосредоточься!

– Если ты хотел моей сосредоточенности, то на фига поил? – возразила вполне резонно.

– А если бы я тебе в том состоянии сказал о наркоте, ты бы что сделала? В лучшем случае сбежала бы или посуду мне в голову швырять стала? А я люблю свою посуду, привык ней!

– А к голове нет?

– Голова заживет на раз, – улыбнулся Риэр, – а тарелки потом новые покупай. А знаешь, как я ненавижу шоппинг?

– Теперь знаю, – сказала и нахмурилась. Я узнавала о нем все больше, капля по капле, привычка за привычкой, и постепенно, но, похоже, неизбежно он нравился мне все сильнее. Поганенько. Потому что сто процентов не взаимно.