Перерожденный

– Если я что-то наговорила вам, то мне правда очень жаль, – вскочила Мори и опять чуть не упала. Я снова подхватил ее и аккуратно усадил на бревно около почти затухшего костра. – Я сказала что-то ужасное?

Видимо, с наших лиц еще не успели сойти эмоции после встречи с темной стороной девушки. Сказать ей правду? Но она же придет в ужас. А если после этого откажется спать? Или дело не во сне? Но мой внутренний монолог прервал голос Глория:

– Твои самые скверные черты вышли наружу. – Он говорил тихо и старался не смотреть девушке в глаза. – Ты говорила о каком-то приказе насчет него, – кивнул парень в мою сторону, и Мори заметно побледнела.

Неужели все, что она говорила, – правда? Или хотя бы часть про приказ? Если так, то зачем я понадобился Ордену?

– И еще ты, – запнулся Глорий и с явным трудом продолжил: – С нескрываемым удовольствием говорила о случае на Войне за Свет на задании в этом лесу. Когда ты спасла меня от… нее.

– Мне так жаль. – Глаза девушки заблестели от слез. – Мне правда очень жаль. Ты же знаешь, что я бы никогда не заставила тебя пережить это заново. Особенно так.

– Ничего, – еле слышно отозвался парень и, разворачиваясь, пробубнил: – Я, пожалуй, пойду спать.

Когда егерь ушел, мы с Мори остались сидеть в тишине, стараясь не смотреть друг другу в глаза. Я не хотел оставлять ее одну. Но и не знал, что сказать. Отчаянно хотел, чтобы Тень сама поделилась со мной всем, что ее мучило. Это не заставило долго ждать.

– Скажи, – начала она, смотря куда-то в пустоту, – я плохой человек?

– Одна моя знакомая как-то сказала: «Хорошие люди всегда говорят, что они плохие».

На ее лице промелькнула грустная улыбка.

– Знаешь, именно такие моменты, когда ты не специально приносишь боль близким, заставляют задуматься. Почему я такая? Почему так сделала? Если я ничего не значу и приношу только боль, то зачем живу?

– Хоть раз в жизни, но обычно намного чаще, умные и в то же время непростительно добрые люди задумываются об этом. – Самое время собрать все свои философские размышления и пьяные лекции по психологии от Валика воедино. – Порой они чувствуют себя ненужными и незначимыми. Порой они считают себя ужасными, одинокими, чужими. Но это не так. Они даже не представляют, насколько ошибаются. Ведь каждое наше решение, каждая встреча, каждое слово что-то изменило. Кого-то сделало лучше, кого-то хуже. Но такова жизнь. Мы все часть чего-то большего, но никогда не узнаем, чего именно. Персонаж на картине не может оценить ее красоты, он не может увидеть себя со стороны. Так и мы не можем знать, почему или зачем. И не вздумай мне больше такое говорить. Да и к тому же над этим могут задумываться те, у кого есть сердце. Так что для нас, думаю, еще не все потеряно. Как считаешь?

Повернувшись, Тень неуверенно обняла меня. Где-то минуту мы так и сидели, пока она не отстранилась.

– Спасибо, – пробормотала Мемория и, быстро поднявшись, отправилась в палатку.

Я, еще немного понаблюдав за затухающим пламенем, последовал ее примеру и тоже отправился на боковую.

Глава 10

Путь до озера Фей занял три дня. И с каждым часом Мемории становилось хуже. Она все чаще выпадала из реальности. Каждый раз, когда ее глаза становились кукольно-пустыми, мое сердце все больнее сжималось. Я не знал, что делать и на что надеяться. И когда мы наконец добрались до озера, я одновременно испытывал как облегчение, так и тревогу. А вдруг они не станут ее лечить? Или мы добрались слишком поздно? Нет, даже не хотелось думать об этом.

Шагнув из гущи леса на залитую светом поляну, я зажмурился от резко ударивших в глаза ярких лучей Люкса. Когда же кое-как приспособился и снова смог видеть, то так и встал столбом. Посреди поляны, покрытой свежей, сочной, зеленой травой, находилось озеро, окруженное цветами всех оттенков радуги. Воздух искрился чистотой, даря ощущение сказки. Запах, будто нежные фруктовые духи пропитали каждый миллиметр пространства, кружил голову. На камнях посреди озера и на его берегах сидели девушки с изящными, почти прозрачными, стрекозьими крыльями и в переливающихся белых платьях, а их насыщенно-черные волосы были украшены аккуратными венками. Все выглядело неестественно прекрасно и поэтому завораживало.

Стоило выйти на свет, как все феи одновременно направили на нас заинтересованный взгляд неестественно больших и абсолютно черных глаз. Жутковато смотрелось, если честно. Выйдя еще немного вперед, егерь, опустившись на колено, спокойно поприветствовал их:

– Здравствуйте, Великие. Мое имя Глорий, мне и моим друзьям нужна ваша помощь.

Феи даже не повели своими изящно вытянутыми ушками и продолжали безмолвно смотреть на нас. Мне такое отношение абсолютно не понравилось, и я, аккуратно усадив Меморию на мягкую траву, тоже вышел вперед.

– Послушайте, – подошел я к воде, – на мою подругу по моей вине легло проклятие, и нам срочно нужна ваша помощь, чтобы снять его.