Перерождённый

 - Видишь ли, дорогой, тут есть маленькая загвоздка, - вампирелла выглянула из-за плеча оборотня. - Зима-то по-прежнему не на вашей стороне.

 - Так прекрати её контролировать! - латная перчатка Мрака опять сомкнулась на шее Перерождённой.

 - Не могу! - пискнула Белла. - Я вставила Сердце в жезл, и пока он находится рядом с Зимой - она будет защищать Сердце от любого, кто на него покусится!

 - Отобрать жезл не будет проблемой, - уверенно пророкотал рыцарь и убрал руки.

 - Что у тебя за дурацкая привычка - чуть что, сразу за шею хватаешься? - надула губки вампирша.

Мрак долго посмотрел на неё, но всё же снизошёл до ответа:

 - Я провёл нехитрые исследования: при прекращении притока кислорода в лёгкие резко повышается активность мыслительных процессов, и появляется желание сотрудничать!

- Умереть не встать, как смешно, - скорчила рожицу Белла.

- Кстати, насчёт умереть. Предлагаю вынести на общее обсуждение, что с ней сделать?

- Понять и простить? - вампирелла попыталась сделать «щенячьи глазки», но с её кроваво-красными получилось не очень.

- Я считаю, что мы не в праве отнимать жизнь Игрока, - первым высказался паладин.

 Мрак закрыл лицо ладонью.

- Сейчас не время отыгрывать Законопослушно-доброе мировоззрение. В прочем, ты прав. Убить её - это слишком милосердно. Это упыриное отродье стоит заставить испытать тоже, что пережили и мы. Одеть на неё такой же ошейник, в котором мы гнили в камере. Замуровать её там же. Кто за такой план?

Все, кроме Сэрафа подняли руки.

Белла ссутула плечи, покорно вытянула вперёд шею. И сделав сальто, пнула двумя ногами черного рыцаря в грудь, отталкивая от себя. Используя инерцию, она вылетел за разрушенные перила, завертелась юлой и обернулась летучей мышью. Кренг кинулся за ней.

Два чудовища, крупное и помельче пронеслись по небу, а затем пропали среди облаков.

Мрак вглядывался в пустоту. «Эх, было бы у меня что-нибудь дальнобойное. Пистолет какой-нибудь, она бы не ушла. Может завести? Что-нибудь небольшое и разрушительное. Нужно будет подумать на досуге.»

Вернулся зеленокожий вампир.

- Ушла. Даже сражаться не стала. Зомби с ней. Нам надо бы двигаться к Ледяному Замку. - Он замялся на мгновение. - Мрак, ты какой-то резкий стал, злой. Пусть Тёмный Огонь ведёт группу. А то устроишь резню, не разбираясь, где свои, где чужие.

 - Чья бы корова мычала, тоже мне - святой нашёл, - прогудел рыцарь. - Я прекрасно себя контролирую. В прочем, мне наплевать. Пусть Тёмный командует. Барабан ему на шею и танк навстречу.

- Где тут ближайший портал?

- Нет времени, - рыкнул чёрный рыцарь. - Я прорублю порталы прямо тут. Сначала Люк и Кренг, потом Сэраф и Кевин. Приготовьтесь, пространство зарастёт очень быстро.

Мрак ускорился, разрубил проходы в подпространство, и все нырнули в эти рваные трещины.

Глава 1.7.

Глава 1.7.

- А ну прекрати плакать, женщина! Моему сыну исполняется пять лет! Мы будем праздновать!

- Какой же ты дурак, упрямый осёл! Красный Дракон не стал бы рассказывать тебе всей правды, где-то подвох, или у тебя просто не получиться!

- Дракон рационален до последнего бита. Он даже не стал драться, так как это бесполезно, ни одному из нас не победить, мы предугадываем действия противника и равны по силе. Мы даже подружились! Невероятно, но у меня лучше получается заводить отношения с ботами, чем с Игроками.

- Боты. Всё-таки мы для тебя программы, куски кода. А живущие на мирах Уробороса разумные виды - просто мобы, экспа для прокачки. А Кевин? Кто он для тебя?

- Он мой сын, а остальное не важно. Пусть твои собратья Параллельные разбираются, а для меня и этого достаточно.

- Я больше не Параллельная, я - Перерождённая, первая и единственная. И Перерождение изменило меня.

- Вот и не куксись! Радуйся своей уникальности, пока можешь! Мы празднуем, женщина! Кевин, нельзя! Хватит телепортироваться в доме! Проплешины оставляешь, да и об стену рано или поздно ударишься! Нельзя, я сказал!

Глава 2.7.

Глава 2.7.

 Низколетящие серые облака роняли тяжёлые ртутные капли на влажную землю. Дождь барабанил по редким островкам, поросшим бледно-коричневой травой, волновал поверхность многочисленных луж и поймочек, обливал слезами одинокие чахлые деревца. Кустарник, с темной, разбухшей от сырости корой, покрытой бледными язвочками лишайников, и растения, загнивающие ещё при жизни, упрямо сопротивлялись действию падающей с небес воды. Многострадальная почва всё же впитывала часть влаги, на её поверхности бурно росла и так же быстро умирала зелень, между стеблей которой вовсю носились мелкие земноводные и насекомые. Всё это шелестело, пищало, стрекотало, рождалось, жило и умирало под непроницаемой свинцовой завесой дождя. Бескрайняя заболоченная равнина, разрезаемая на части многочисленными мелкими речушками, занимала всё свободное пространство этого мира.