Пересечь сплошную

А сидя в кафе и ожидая, когда нам принесут заказ, мы взялись обсуждать свои любимые и нелюбимые блюда. Самое время было поговорить о еде. Мы вспомнили каши из детства, рыбий жир в садике и вареный лук. А потом всплыли в разговоре наши подгорелые, но такие аппетитные гренки и… конечно же, каждый из нас сразу же воскресил в памяти нашу первую близость. Спонтанную и такую странную. Как недавно все это случилось и как давно… Сколько всего произошло. Измена, раскаяние, отчаяние, ненависть, ревность и еще много всякой прочей дряни. Все это смешалось и на выходе из таких неприглядных ингредиентов получилась вдруг любовь. Больная, конечно, какая-то и корявая, однако имеющая место быть. И как мы со Стасом не сопротивлялись, судьба нас снова свела вместе.

- Пойдем ко мне, - именно после всплывшего в разговоре нашего совместного жареного хлеба Стас вдруг мне предложил.

- Гренки жарить? - улыбнулась я.

Он вернул мне улыбку и качнул головой.

- Не-а. Спать.

И вот мы спали. Здесь, у него — у Назарова. Он действительно спал. Крепко, спокойно и удовлетворенно. Перед отбоем, как и тогда, в декабре, он со мной легко и сполна кайфанул. Правда не так быстро и с полным исключением последствий. Не забыл — позаботился обо всем. И обо мне и о детях. Точнее, чтоб они как раз невзначай у нас не завелись. После с уже знакомым мне послеоргазменным безмятежным взглядом и мягкой улыбкой уставился в мои пока еще расфокусированные глаза, коснулся их губами. Еще одна мелкая, завершающая волна экстаза пробежалась по моим жилам, отрешая от внешнего мира, уводя в себя, в свое личное блаженство. Там меня и отыскал шепот Стаса:

- Юль, - позвал он меня.

- М, - я потянулась, закинутые за голову руки задели стену. Выныривать из моря наслаждения мне пока не хотелось. Тело выгнулось, предлагая продолжать его ласкать. Без стеснения и даже настырно. Теперь, когда я все это вспоминала, давно вернув свои разжиженные сексом мозги на место, мне было немножко стыдно за свою похотливую ненасытность. Но, пропав в ощущениях, обычно плохо соображаешь. Инстинкты и эмоции вылезают на первый план. Именно поэтому до меня не сразу дошел смысл следующих слов, сказанных Назаровым:

- Я тебя люблю, - произнес он, облизывая мои, выпяченные специально для него, соски.

А я, скользя ладонью по холодной стене, ответила:

- Да.

Не совсем к месту. Но вот так получилось.

Трезво обдумать эти три заветные слова получилось попозже, когда Стас уже давно мирно посапывал, а я без сна пялилась в потолок.

«Я тебя люблю».

Итак, он это сказал. Тепло, естественно, разливалось в душе. И улыбка беспечная зависала на лице. Приятно, слов нет. Однако не обошлось и без осадка. Полномерному счастью мешало одно маленькое, но важное обстоятельство.

Точно так же, как я ляпнула невпопад это дурацкое «да», находясь под кайфом от оргазма, мог и Назаров в порыве страсти выпалить все что угодно. Ладно хоть не снова Малышом меня назвал. Вот был бы номер.

Кстати, о Яне. И о Юрке, если уж на то пошло. В тот вечер и ночь мы о чем только не говорили. Как ясно уже о многом: о Берлине, Маньчжурских степях, о Грозном и чеченско-дагестанской границе, об скользкой овсянке и беззаботном детстве. Все собрали.  Даже в любви между делом признались. Однако одно о чем мы в тот день промолчали, к сожалению, так и не решив самые важные вопросы - это:

«Что же будет с нами дальше?» и «Как постпить с нашими бывшими?».

Янка - она вообще-то для Стаса кто? А я? Меня это все очень волновало, но задать такие вопросы постеснялась.

Несмотря на вот это греющее душу: «Юль, я тебя люблю», - я все равно не имела никаких гарантий на будущее. Получалось, фактически сейчас я находилась в постели все еще не со своим, а с чужим парнем.

 Мой организм, как ни сопротивлялся, но не выдержал все-таки вторую бессонную ночь. Пялясь на едва занимающийся за окном рассвет, я незаметно вырубилась и, на удивление, невзирая на не очень удобный для двоих диван, хоть и не крепко, но разоспалась. Сквозь дрему я чувствовала, как закопошился, проснувшийся Стас, однако разомкнуть глаза мне было лень. Заметив, что порядочно притеснил меня, он слегка отодвинулся и на некоторое время затих. Сначала показалось, снова уснул. Но нет - я в его постели, похоже, перебила ему всю охоту. Руки у кого-то точно зачесались. Беспардонно, не задаваясь вопросом, можно или нельзя, они поползли по мне. Все что находилось на его территории, тем более такое бессовестно разнагишенное, несомненно, считалось его собственностью. Возмущаться в такой ситуации смешно. Поэтому помалкивая и потихоньку возвращая сознание в бренный мир, я лишь прислушивалась к ощущениям.

Первый наш раз можно было назвать случайностью, второй – оправдать вырвавшейся наружу страстью. А сейчас что происходило?

Несмотря на мой какой-никакой существующий сексуальный опыт, из глубин подсознания вдруг откопалась откуда ни возьмись неуместная стыдливость. В голове неожиданно закрутились мысли святой праведницы.