Пересмешники (СИ)

– Хорошо. Конечно. Можешь на меня рассчитывать, – я схватила свой рюкзак, радуясь, что она не хотела обсуждать ночь пятницы.

– Тогда я тебя скоро догоню, – сказала Джулия и ушла.

– Как думаешь, я смогу как–нибудь добавить гитарное соло в «Антония и Клеопатру»? – спросил Джонс.

– Это было бы круто, – сказала я и подождала Джонса, чтобы мы ушли вместе. Я не хотела сталкиваться с Картером одна, так что Джонс втайне был моей подушкой безопасности.

– Безумное задание, да? – спросил он, пока мы выходили во двор. Я обмотала шею шарфом, надела перчатки, но мне хотелось поступить как Одри Хепберн, укутать шарфом голову и надеть большие коричневые солнцезащитные очки. И никто не узнал бы меня. И не мог бы пялиться на меня.

– Да, – сказала я. – Но все они такие. Будто соревнование: кто даст самое сложное и дурацкое, самое необычное и выводящее из себя задание.

– Знаю, – он тряхнул головой. – Они явно соревнуются.

– И делают ставки, у кого ученики самые лучшие. Думают, мы идеальны во всем.

– Идеальные оценки, идеальное посещение, идеальные выступления, – сказал он. – Ладно, я побегу. Мне на испанский.

Мое лицо вспыхнуло на миг. Он мог быть в одном классе с Картером на испанском. Я отвела взгляд. Даже упоминание урока, где мог быть Картер, смущало меня.

– Увидимся, – сказала я и пошла к общежитию. У меня был свободный урок, и я могла хоть немного узнать о «Буре». Я миновала три пролета лестницы к своей комнате и захлопнула за собой дверь. Я сняла перчатки, плащ и шарф, села за стол, открыла ноутбук и нажала на ярлык браузера. Я хорошо училась, не ленилась, делала домашку вовремя, но почему–то мне безумно хотелось заглянуть в «Бурю» в этот миг.

Я нашла запись о ней в Википедии.

Маг–герцог был изгнан на остров с дочерью своим же братом…

Ладно, это я смогу… Современный хипстер–маг в тонких узких джинсах одурачен братом, обладающим властью, желающим быть единственным наследником их семейного бизнеса со скейтбордами…

Я прочла больше.

Буря, корабль потерпел крушение…

Вместо бури наш герой на день закрывает доступ к Интернету, и бизнес брата замирает… Да, это сработает.

Я прочитала краткое содержание пьесы и увидела на Википедии то, что не могло там быть.

Во время попытки Калибана изнасиловать Миранду…

Я прочла строку еще раз. Это ошибка, мне это привиделось. Википедия могла ошибаться, так что я поискала в Гугле краткое содержание «Бури». Я проверила и в статьях и истории Шекспира. Попытка изнасилования.

Я не верила в знаки, но верила в карму, вселенную и все такое. Вселенная подавала мне знак? Мисс Пек не просто так дала мне эту пьесу? Пьеса предназначалась мне?

Я задумчиво смотрела на пол. И тут я заметила красный лист бумаги на ковре. Я подняла его. Снова та птица. Эту листовку я уже видела.

Приходите к «Пересмешникам»! Встаньте и пойте! Мы ищем новых певцов, так что бегите–бегите–бегите в Новую Девятку, где вы узнаете нехитрый фокус…

Тут была надпись от Т.С. Своим почерком с завитками – она все еще ставила сердечко над «й» – она написала: «Подумай об этом».

Я сложила его вчетверо и сунула в задний карман.

Она не будет указывать мне насчет «Пересмешников»! Она хотела, чтобы я пошла к ним. Попросила помощи.

Я подумала о словах про нехитрый фокус и о том, откуда они.

«Прежде попробуй выучиться одному нехитрому фокусу, Глазастик. Тогда тебе куда легче будет ладить с самыми разными людьми».

Они были из «Убить Пересмешника», ведь оттуда «Пересмешники» и взяли их название. Мы читали его на первом курсе на английском. Учительница дала нам безумное задание сравнить персонажей и их проблемы из первой половины книги, в 1930, с современностью. Это должно было сделать книгу актуальной, но она казалась мне устаревшей. Мне понравился только суд.

Суд.

В меня словно врезался поезд. Суд был об изнасиловании. Только в книге он не делала этого. Тома Робинсона ложно обвинили в изнасиловании. Я сжалась на кровати, ощущая сомнения. А если Картер был как Том Робинсон? А если я поступила плохо?

Я повернулась, чтобы видеть окно. На другой стороне двора была белая дверь Ричардсон–холла, общежития Картера. Я глядела на дверь, словно в ней были ответы. Мальчик поднялся по ступенькам, не Картер, а кто–то другой, и открыл дверь.

Мы шли не в ту дверь. Мы зашли в заднюю дверь, а потом…

Комната была больше моей. Намного. И он был там один. Как он получил комнату только себе? Или мне показалось, что он жил там один. Комната была наклоненной, или это меня покачивало?

– Я в ванную на секунду. Сейчас буду, – сказал он, и дверь тихо закрылась за ним. Я услышала «Оду к радости» в колонках.