Пересмешники (СИ)

Она согласилась, и мы быстро подружились. А потом соседку Майи по комнате выгнали в конце прошлого года. Вылететь из Фемиды можно было, только если провалил предметы. Ее соседка по комнате была так зависима от болеутоляющих, что весь день плохо соображала, чтобы доучиться в том семестре, не могла даже делать домашнюю работу. И мы позвали Майю в свою комнату. Мы втроем были близки, но к Т.С. я обращалась в первую очередь.

– Послушай, – Майя быстро перешла к новой теме. – Мистер Бауманн уже хочет, чтобы команда по дебатам устроила фирменное выступление Фемиды для факультета. Представляешь? Мы будем обсуждать плюсы и минусы иностранной политики нынешней администрации Белого дома на следующем собрании.

– Сначала литература, теперь политики, – сказала я, радуясь, что хоть кто–то не хочет говорить о прошлой ночи.

– Это бессмысленно. Это даже не засчитается в расписание дебатов, – добавила она, говоря о национальных турнирах по дебатам, которые проводились круглый год. – Но они говорят, что это хорошая практика, – она взмахнула кулаком, изображая своего советника по дебатам. – Ты знаешь, что это только напоказ.

– Явно напоказ.

– Клянусь, Алекс, однажды я напишу проклятую разоблачительную статью об этом странном фетише Фемиды насчет учеников. Учителя только и хотят, чтобы мы выступали.

Фемида воображала себя некой Утопией, собирая лучших и самых выдающихся, и школа любила выставлять нас на всяких выступлениях – дебаты, концерты, представления. Это была награда за работу здесь для учителей, когда они делали из учеников марионеток на представлении.

– Эй, ты не знаешь Хэдли Блейна? – спросила Майя.

Я покачала головой.

– А что?

– Он упоминал тебя сегодня на встрече клуба дебатов.

– С чего это он меня упоминал?

Майя пожала плечами.

– Не знаю. Я услышала, как он говорил с другим парнем.

– С кем?

– Генри Роулэндом. Они оба пловцы.

– Что они говорили?

– Не знаю. Я попросила их притихнуть, потому что начинала встречу.

– О, – сказала я. А потом увидела вспышку красного.

Я указала на шею Майи.

– Что это?

– Ты о чем?

– На твоей шее.

– А, это мой новый шарф. Красивый, да? Я пошла в подвал, чтобы забрать вещи из сушилки, а он был на полу возле урны с потерянными вещами. Я думала, что иронично носить что–то оттуда.

– Сними его.

– Что?

– Сними его, Майя.

– Почему? Разве не круто? Это ведь ретро, да?

– Нет. Прошу, просто сними его.

– Это всего лишь шарф, Алекс. Ты в порядке? – спросила она. – Ты меня пугаешь.

«Нет, я не в порядке. Потому что это не просто шарф. Это напоминание, что Картер – не такой, как Дэниел у урны с потерянными вещами».

– Прости, Мария. У меня ужасно болит голова, и мне нужно поспать.

И, не глядя на нее, я забралась в кровать под одеяла, где должна была находиться прошлой ночью.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Пока я спала

Я не пересекалась с Картером остаток выходных, но знала, что избегать его все время не получится. Утром понедельника я с опаской пошла на урок английского. Я оглянулась за одно плечо, за другое. Его белых волос не было видно, и я выдохнула. Его не было ни на английском, ни на французском. Я говорила себе, что у меня могло и не быть общих уроков с ним. Конечно, это было так же возможно, как мой полет на Юпитер завтра.

Фемида была не такой и маленькой, но и не огромной школой. Каждый год тут было около двух сотен учеников. Знать всех было сложно, но почти всех – можно было.

– Кого выглядываешь? – прошептал кто–то.

Я повернулась и увидела хорошего друга и единомышленника в музыке, Джонса Миллера, сидящего за мной. Его светло–каштановые волосы упали на лицо. Он сохранял длину волос до плеч, как у рок–звезд, по его словам. Я знала его с первого года, потому что он играет на скрипке. Мы часто играем с ним вместе в квартетах, в оркестре, на уроках с учителем и на кукольных представлениях для факультатива, как будет в следующем месяце с сонатой Моцарта. Просто мы с ним были лучшими музыкантами школы.

Забавно, что Джонс предпочел бы играть на электрогитаре. Его родители не хотели этого, и он нашел компромисс, обманув их при этом. Он поселился в общежитии, и мог играть в своей комнате на гитаре, сколько хотел.

– Никого, – шепнула я. Джулия прошла в класс. Она жила дальше по коридору от меня и могла однажды спасти мир. Она основала группу «Ангелы перемен», постоянно устраивала мероприятия по сбору денег на благотворительность и поиску волонтеров. Мы болтали в общей комнате или когда чистили зубы на ночь, и она просила помочь с ее проектом по кормлению бездомных.

Она была там в ту ночь, и когда я увидела, как она идет мимо моей парты, я отвела взгляд, потому что задавалась вопросом, что она увидела, и думает ли она, что я сама попросила это. Грудь сдавило, я отчасти ожидала от нее жестокое замечание, хоть Джулия совсем не была злой. Она помахала мне и заняла место за партой.