Перевал

Боеспособности батальон коммунистов не потерял, но трупов в поле изрядно прибавилось. К чести северокорейцев, отходили они в полном порядке, вынося с собой раненых. Следовало ждать их следующего хода. Пользуясь своим инсайдом, Крастер догадывался, какого. Хорошо замаскировавшийся взвод в этом бою фактически потерь не понес, близким разрывом снаряда противотанковой пушки был ранен в левое плечо рядовой Мак-Кензи, и уже при отходе противника попал под мину О’Нил, которому осколок по касательной рассек кожу предплечья, однако будь у коммунистов самоходные орудия, все могло быть совсем иначе.

Чтобы противостоять бронированным машинам, неуязвимым для огня стрелкового оружия, у Крастера были подствольники с М433 и «Лоу». Их возможностей для поражения СУ-76 было с избытком, однако эти возможности требовалось реализовать. При неудачных действиях М72А7 могли обещать разве что продать свои жизни подороже. Короче говоря, при появлении самоходок Крастер собирался действовать по ситуации. Имелся неплохой шанс, что коммунисты зарвутся и их самоходки можно будет подловить.

– Пожалуй, на первое время им хватит. Взвод, снарядить магазины, привести себя в порядок, приготовиться к приему пищи. Санитару осмотреть раненых!

– Есть, сэр! – Занимавший с Крастером один окоп Соренсен утвердительно кивнул и выскочил наверх.

Лейтенант был доволен как нищий протестант, которому привалила пара миллионов в наследство. Пусть даже не нанеся противнику по-настоящему серьезных потерь, он сумел неполным взводом отбить атаку целого батальона. На что даже не рассчитывал. Что батальон тоже неполный, в отчете можно и не упоминать. Теперь ему следовало основательно подумать, как справиться с самоходными орудиями. После их потери красных можно будет особо не опасаться.

На волне радости от неожиданно для всего взвода отраженной атаки, та неожиданная легкость, с которой упорные и цепкие, как дьявол, северокорейцы отказались от продолжения сближения, его совершенно не настораживала.

* * *

Как бы Крастер ни расслабился на победной волне, усиленное наблюдение за флангами и тылом он все же установил, как, впрочем, и подготовил ходы сообщения для безопасного отхода с позиции. Обхода позиции взвода в роще по заросшему лесом горному склону он сильно не боялся, даже если коммунистам хватит для него времени, оптика и штурмовые винтовки морских пехотинцев оказывались лишним тузом в его рукаве, но ненужных потерь следовало по возможности избегать. Тем более что ударить взводу в тыл могла и не посланная в обход группа северокорейского батальона, а организовавшиеся остатки разведвзвода коммунистов. Вообще же, зная о грядущем появлении русских СУ-76, лейтенант считал наиболее вероятной атаку северян под прикрытием их орудий. Ждать помощи бронетехники на месте красного командира батальона было более чем вероятным решением.

На этом и основывался его план. Насколько Крастер помнил историю сражений Корейской войны, отрыв бронетехники от пехоты в ходе атак для коммунистов был делом обычным. Этого, честно сказать, и танкисты Корпуса на учениях ХХI века нередко избежать не могли – уж больно разная скорость движения «Абрамса» и несущего на себе полста фунтов вооружения и амуниции морского пехотинца, так что предположить, что комми допустят эту весьма популярную ошибку, было весьма логично. В этой связи Крастер надеялся, что самоходки подойдут на двести метров, или даже ближе того – после чего он их тупо пожжет из «Лоу» и подствольников. В прошлый раз у него почти получилось. Далее планировалось либо отбить атаку огнем стрелкового оружия, либо, если коммунисты проявят упорство, отходить к гребню перевала, отстреливая у северокорейцев самый активный элемент в ожидании, пока те себе не скажут: «Хватит!»

* * *

В общем-то, так и вышло. В атаку коммунисты пошли не раньше, чем появилась бронетехника. Никаких признаков обхода при этом обнаружено не было.

И вот тут начались неприятные неожиданности. Для начала, после такого же, не принесшего никаких потерь минометного обстрела «слабо подготовленные тактически» коммунисты не послали самоходки вперёд, с пехотой, выстроившейся за ними колоннами, как в фильме «Ярость», а оставили их позади цепей наступавших на тех же участках, что и ранее, пехотных рот. Если быть точным, СУ-76 следовали в боевом порядке «линия» в районе дороги, метрах в ста – ста пятидесяти от взвода второго эшелона стрелков.

Вот этого от красных Крастер точно не ожидал. Все имеющиеся у него противотанковые средства превратились в фикцию.

– Твою мать! Огонь! Отсекаем пехоту от самоходок!

Данным решением лейтенант надеялся все же спровоцировать выход самоходных орудий вперед. При достаточно высокой дистанции и хорошей маскировке окопов взвода ответный огонь самоходок обещал приемлемо низкие потери. Никак иначе бронетехнику коммунистов достать было невозможно. В данном боевом порядке – «пехота спереди» – когда СУ-76 выйдут на дистанцию действительного огня его М72А7 и М203, стрелки северокорейцев будут стоять на брустверах.