Перевал в середине пути

Свое детство Хьюго провел прямо на улицах, где пустота в карманах сочеталась с пустотой духовной. Для ребенка время ползет медленно, но потом начинает лететь так стремительно, что становится очень трудно заметить все происходящие изменения. Наступает прогресс. На улицах положили асфальт, газоны ухожены, домашние животные накормлены. Но своей жизнью мы называем другие образы, всплывающие и снова исчезающие в этом странном повествовании. Люди, среди них есть родственники, добрые и не очень, приходят и уходят, и только неразрывное течение времени помогает понять смысл всего происходящего. Каким-то образом чувства поэта, место, где прошло детство, соседи – все это определяет ход вещей.

Если поэт считает свою жизнь несчастной, то отпечаток этого состояния несет на себе и место его рождения, начало его жизненного пути, омрачая его светлые детские мечты. Однако Хьюго, (да и Ретке тоже), когда наступают тяжелые дни, все же возвращается к месту, которое он покинул, чтобы получить какие-то скрытые указания, кто же он такой и что представляет собой его жизнь. Даже теперь «скукой, которая была их болезнью, ты расплачиваешься за лишний кусок пищи». Вряд ли кто-то задумает совершить длительное странствие в неизвестное без достаточных на то ресурсов. Но поскольку мы знаем, что друзья и любимые совершают собственное странствие и могут пройти с нами лишь часть пути, поэт вынужден хранить осколки воспоминаний, чтобы греть ими свою душу.

И Хьюго, и Ретке становятся членами «тайного клуба», о котором говорится в последних строках приведенного выше стихотворения. Это сообщество людей, ресурсы которых находятся на исходе и которые вынуждены перегруппироваться, чтобы получить тем самым опору для собственных мифов. Джеймс Хиллман писал, что все биографические истории по большей степени вымышлены[84]. Реальные факты нашей жизни значат намного меньше, чем то, как мы их запоминаем, как интериоризируем, как они влияют на нас и как мы с ними работаем.

Каждую ночь бессознательное перебирает остатки дневных впечатлений, запуская тем самым процесс мифотворчества. Память пытается удержать, зафиксировать нас на детских переживаниях, или же обманывает нас при первом возможном случае. Возвращение к событиям детства, реальное или воображаемое, помогает человеку по-взрослому отнестись к этой мнимой реальности. Посетите свою школу, классную комнату с партами для малышей, прогуляйтесь по забытым коридорам, по спортивной площадке, казавшейся когда-то огромной, – все уменьшилось в размере. Итак, взрослый может ассимилировать детские травмы, если он возьмет за руку своего внутреннего ребенка и с позиции зрелости, знающей свои сильные и слабые стороны, заново запустит процесс проработки чрезвычайно болезненных или, наоборот, очень приятных воспоминаний.

Единственное, что каждый должен иметь при себе на подступах к Перевалу, – это ясное понимание, что он совершенно не знает, кто он такой, что вокруг нет никого, кто мог бы его спасти, ни папы, ни мамы, и что все его спутники по жизни будут делать все возможное для собственного выживания. Осознав, что он оказался в критической точке, человек может проработать все виражи и зигзаги своей жизни, чтобы найти нити, связывающие его прошлое с настоящим.

Дайана Уэйкоски хочет понять, кто она такая, рассматривая фотографические отпечатки своего прошлого: