Перевернутый мир

Марина остановила видео, вскочила и стала стучать кулаками в дверь, она звала Никиту, требовала, кажется, угрожала. Но в ответ тишина. Она в бессилии прислонилась к стене. Он, конечно, с той стороны двери. Слушает и получает удовольствие. Он полностью свихнулся, этот чертов маньяк. Марина перевела дыхание и просто скрутила себя, как расползающуюся тряпку. Нужно принять решение и осуществить его. А решение у нее может быть только одно: она должна сейчас, одна, без него, досмотреть все, что получится. Она пришла за информацией, вот ей ее и приготовили. В запоздалом прозрении Марина поняла: когда ей казалось, что она следит за Никитой и его окружением, на самом деле он или они следили за ней. А это так легко. Просто взломать ее компьютер – и видеть не только ее поиски, но и все контакты, переписку, цели и приоритеты.

Она вернулась к креслу своих пыток, продолжила просмотр. Катя уже без сознания. Людей рядом с ней по-прежнему не видно, только руки, темные спины. Случайно оказавшаяся в кадре нога в грубом ботинке… Видео оборвалось. Пустые планы. А затем все сначала: улица, женская фигурка, мелькание кадров. Вновь деревья, нож, окровавленная шея… И лицо крупным планом! Но это не лицо Кати! Это ее, Марины, лицо. Ее огромные светло-серые глаза, ее рот, сломанный как будто в безмолвном крике. Марина умом понимает, что это уже не видео, а фотошоп, но у нее холодеют руки, ноги, лоб… В глазах и во рту нет ни капли влаги. Такое страшное предупреждение можно увидеть только перед своей смертью. Перед самой страшной смертью. Как она ошиблась… Как она недооценила это существо, которое было ее мужем…

Дверь открылась.

Он вошел в комнату, в руках ничего не было, взгляд, – это невероятно, – взгляд откровенно довольный, как после удачной шутки или сюрприза. Он так и сказал:

– У тебя нервы стали ни к черту, Марина. Что за сумасшедшие реакции? Ты видела просто документ происшествия, которое тебя интересует. А потом была невинная шутка. Я думал, ты будешь смеяться. Подожди, не начинай на меня бросаться с обвинениями и не вставай. Я хочу быстро изложить тебе сразу то, из-за чего ты пришла, и покончить с этим. Надоело, честное слово.

Итак. Я всегда был в курсе твоей измены. Рад, что удавалось так хорошо скрывать это от тебя, что ты до сих пор ничего не соображала. Я ушел, чтобы не оставить тебя никогда. Я мог бы показать тебе все места, в которых ты встречалась со своим любовником, когда он был на ногах. Все, что было с вами обоими, когда он их лишился. Если до тебя не дошло, то это была моя западня, – как это могли сообразить твои дружки-сапоги. Да, я хотел, чтобы он жил и мучился. Еще больше я хотел, чтобы мучилась ты. Но в страшном сне мне не могло привидеться, что нормальная, здоровая и полноценная женщина опять свяжется с ним, уже с калекой. Тут нужно было особое наказание. Я узнал, что у него есть дочь, что у нее роман с женатым режиссером. Стал спонсором школы жены ее любовника. Вызвал ее доверие. Алиса Смирнова рассказала мне, что предпринимала попытку отпугнуть любовницу мужа, ей в этом помог ее сын с приятелем. Но все стало еще хуже. Я предложил реальную, взрослую, помощь. Нашел виртуозных исполнителей: они девку оставили полуживой и наверняка изуродованной навсегда. Я там был и снимал, как ты поняла. На случай, если что-то всплывет, у меня есть все доказательства, наводки и улики на Алису Смирнову. Она сядет как заказчица, если что. Но всплыть это может как угодно, но уже не от тебя… Ты жестоко и коварно разрушила наш рай. И мы встретились уже в нашем аду.

Часть четырнадцатая

Арсений

Изоляция, проблемы с передвижением, закрытые границы, застывший воздух, невидимые решетки и бесплотная угроза… У меня иногда появляется ощущение, что это моя увечность распространилась заразой на всю планету.

Не сомневался в том, что у нас карантин не объявят: это слишком серьезная ответственность государства. Легче и тупо выгоднее переложить ее на население, пусть само выживает и расплачивается за свои беды. Не то чтобы мне так нравилось выставлять себя провидцем, но мои предположения сбылись. Обычные люди оказались в капканах цифровых пропусков и штрафов, а наши фигуранты – высокие чины, руководители и прочие шишки – остались при своей свободе.

– Но хорошо уже то, что Михеев не сможет свалить из страны, – сказал мне Земцов.

– А не факт, – ответил я ему.

И опять попал в точку, не желая того.