Переводчик (Призраки ночи)

— Юрьев время даром не терял: в Сержень-Юрте он нашел родственников Мовсаева и хорошо пообщался с ними, а так же нашел у них кое-что. От шалинских фэбосов тоже пришла кое-какая информация. Романов и Попов сделали вывод: начальник сборного пункта боевиков, того лагеря, где собираются малолетние «воины Аллаха», есть ни кто иной, как Ахмед Дудаев. Племянник того самого, покойного Джохара Дудаева, бывшего президента Ичкерии. Он там всем заправляет, отвечает за сбор рекрутов, за продовольственные сборы, за начальную военную подготовку малолетних боевиков. Лагерь так же является одним из центров, где сходятся каналы управления силами чеченских бандформирований. B этом лагере бывали Масхадов, Басаев, Атгериев, Исрапилов, Абу Валид, Хаттаб. Абу Мовсаев бывает там время от времени, и сейчас пришло подтверждение из агентурных источников, что именно в лагере наш Абу держит всю учетную документацию по агентуре и кадровым сотрудникам чеченской контрразведки.

Олег уже втянулся в этот бег по горам и шел размеренным ускоренным шагом, стараясь дышать так, как учил Романов — через нос нижним дыханием. Так, по мнению командира, человеческий организм лучше отбирал из воздуха кислород…

Группа шла вполне уверенно, и Сереброву не приходилось никого подгонять. Первая группа первой роты состояла из лучших разведчиков — Лунину удалось подобрать себе таковых, и воспитать их так, что сейчас это чувствовалось очень четко. Даже приняв участие в бою, имевшим такие тяжелые для разведотряда последствия, разведчики Лунина были полны решимости завершить операцию, во что бы то ни стало. Именно поэтому лучшая группа и пошла на выполнение самого важного задания…

— Далее, — продолжал Серебров. — Одна группа роты Самойлова уходит с высоты, вторая остается для поддержания с нами связи. Рота Самойлова без этой группы уходит через Агишты в район Шали для нашего обеспечения. Так же с ними убывают «подсолнухи», которым наш оперативный офицер уже «нарезал» участок леса южнее Шали. Рота Юрьева снимается с Сержень-Юрта и форсированным маршем так же выходит в район нахождения лагеря боевиков — они идут за нами вторым эшелоном с уступом вправо… — Серебров махнул рукой на север. - Рота Иванова остается пока на базе и будет на подхвате. Пусть очухаются…

— Мы теперь не прикрыты ничем? — спросил Олег, смахивая с лица пот. — Артиллерия сюда уже не достанет…

— Сюда могут достать только активно-реактивными снарядами, но их запас ограничен, так что если нас зажмут, то все. Но ты не переживай, сегодня Романов выбил для нас шесть вертолето-вылетов и два вылета штурмовиков, так что живем… — майор широко улыбнулся.

— Наша задача?

— Прежняя. Абу Мовсаев и его документы. Или просто его документы.

— Понял…

Олег перевесил «Вал» на другое плечо. Тяжелые РД и разгрузочный жилет тоже сильно растерли плечи, но снимать рюкзак не было времени — нужно было идти, идти…

Уже здорово хотелось есть, и желудок сжался в ожидании пищи. Воды Олег набрал с собой две пластиковые полуторные бутылки, из которых одну уже выпил, но жажда от большого потоотделения не проходила. Нужно было хоть чуточку остыть от этого бега по горам, хоть чуточку отдохнуть, хоть чуточку посидеть на прохладной земле, высоко задрав ноги…

— Товарищ лейтенант, сколько время? — спросил идущий сзади снайпер Швец.

Олег посмотрел на часы, и с удивлением увидел, что они разбиты. Стекло было выдавлено, стрелки выпали… где и когда он их разбил, Олег так и не вспомнил, наверное, тогда, когда бился с духами у ручья один против семерых…

Часы Олегу подарил отец перед тем, как он уезжал на службу. Часы были знатные, с дарственной надписью бывшего министра иностранных дел Примакова… в отряде все завидовали Олегу и многие офицеры предлагали обмен, но Олег всегда отказывал. Предлагал обмен и Серебров.

— Александр Иванович, сколько время? — спросил Олег идущего перед ним майора.

Серебров обернулся:

— Чего?

— Время скажите, а то я свои часы где-то разбил…

— Время… — Серебров взглянул на часы: — Семнадцать ноль пять…

— Ничего себе, — вырвалось у Олега. — Я думал меньше… как время летит… — Повернулся к снайперу: — Слышал?

— Да.

— Слушай, а почему пошел ты, а не Зайцев? Ведь он собирался с нами идти, а не ты…

— У Вадима осколок в ноге нашелся. Представляете, товарищ старший лейтенант, наш прапорщик проходил полдня с осколком в ноге, и только когда на броню залезал, раненым местом оперся, и почувствовал…

— Героический у нас прапорщик… — усмехнулся Олег.

— Только жрет много… — тихо рассмеялся Швец. — Свой сухпай съедает, и сразу в чужой лезет…

— Издержки производства, — продолжал за глаза подтрунивать над Зайцевым Олег. — Много жрет, но и хорошо воюет…

— Плохо, если осколок словил… — покачал головой снайпер.

— C кем не бывает… — вздохнул Олег. — He накаркай…

— Постараюсь… — ответил Швец.

— Хватит там болтать! — не выдержал Серебров. — Наблюдайте сектора…

Олег замолчал и дальше некоторое время шел молча. Швец тоже. Молчание нарушил сам Серебров:

— Говоришь, часы разбил?

— Разбил…

— Сильно?

— Стекло выдавил, стрелки потерял… — рассказал Олег.

— И только?

— Да.