Переводчица. Книга 2

Краска бросилась ему в лицо, словно она знала, что он наблюдал за таинством ее колдовской рыбалки. Ненадолго скрывшись в доме, Глафира вышла… с охотничьей двустволкой наперевес. Молча пройдя мимо мужчины, ее стройная невысокая фигура в длинном платье скрылась в чаще леса.

Было довольно скучно. Не находя себе места, Марк снова принялся колоть дрова. Начинало вечереть, солнце клонилось к закату, когда появилась Глаша. Она была чем-то удручена. Марк заметил, что она плакала.

– Что-нибудь случилось?

– Не. Так…Ты, наверное, голодный.

– Нет, я перекусил. Лепешки у тебя с утра остались…

Она, молча, прошла мимо него. Немного погодя, Марк тоже зашел в избу и бросил взгляд на закрытую шторку. Он лег на свой топчан и, положив под шею руку, вздохнул. За печкой послышались всхлипывания. Мужчина медленно поднялся, прислушиваясь, отодвинул шторку и приблизился к лежащей на кровати Глаше. Она была в белой ночной сорочке и без своего дурацкого платка. Ее пшеничные волосы разметались по подушке и постели. Он не знал, как повести себя сейчас, но мужской инстинкт толкнул его к своей жертве. Марк лег рядом и коснулся ее плеча рукой.

– Глаша…

Она резко развернулась к нему полностью, приставив к его горлу охотничий нож.

– Только попробуй, тронь меня, – зашипела на него фурия. – Тебя никто и никогда не найдет…

Тут он увидел весь ужас части ее лица, так долго скрываемый ею под головным убором. Рваные, безобразно зарубцованные раны от когтей огромного животного перерезали часть щеки, висок и ухо… Уха вообще не было на привычном месте, впрочем, как и части волос. Вместо него были какие-то сросшиеся невпопад хрящевые ошметки.

– Боже, мой, Глаша! – вскочил перепуганный Марк. – Прости, я не хотел…

Он выскочил как ошпаренный из ее каморки за печкой и плюхнулся ничком на свой топчан, больше не пошелохнувшись. Глаша снова повернулась и, спрятав под подушку нож, долго думала о случившемся. Чувствуя, что ее уже накрывает сон, она неожиданно для себя улыбнулась…

Утром Марк потянулся и повернул голову в сторону занавески. ” Мне это приснилось или что?" – подумал он, моргая ресницами. Он вышел на улицу. Приближалась осень, становилось все прохладней по утрам, со стороны озера пришел густой туман. Марк поежился.

–Туман чуть разойдется, будем перебираться на лодке на ту сторону, – послышался в стороне голос Глаши.

Еле разглядев ее в белой мгле, он сказал:

– Я хочу остаться.

– Я вижу, что ты уже полностью здоров, – словно не слыша его, продолжила она. – Вот Степан не нарадуется… Только не говори, что у меня задержался…

– А у кого?

– У медведя, – усмехнулась она. – Ладно, привет отцу передавай. Пойдем завтракать. Кофе нет, а чай имеется. Оладьи сейчас на стол соображу.

Позавтракав, они спустились к воде. Марк запрыгнул в лодку после Глафиры, с силой оттолкнув ее от берега. Он сел за весла, неуклюже гребя ими по воде.

– Смотри, вот так, – показала она ему.

Обхватив его руки своими ладонями, она принялась грести вместе с ним синхронно. Марк быстро понял технику правильной гребли и дальше работал веслами без нареканий.

– Что-то я толк не возьму, как тебя Степан на медведя взял?

– Сам дурак, напросился, а потом все испортил.

– Я ведь тебя случайно нашла. Медвежонок крутился там. Подумала, мать где-то рядом, а там такое… Если бы ты не пошевелился, то я бы и не стала спускаться, сама еле живая оттуда вылезла, вся переблевалась… Рука у тебя сильно гноилась, черви уже там копошились. Хотела топором ее оттяпать, но вовремя одумалась. Думаю, если суждено выжить, выживешь с рукой, нет… Будь, что будет.

– Бог дал, бог взял? – усмехнулся Марк, усердно работая веслами.

– Ну, в общем, да.

– А медвежонок тот? Где он?

–А ты на чем спал? Он не выжил бы все равно без матери… слишком маленький…

Причалив к берегу, Глафира пересела на место Марка.

– Ты не пойдешь? -спросил он.

– Нечего мне там делать, – вскользь буркнула она. – Подтолкни.

Марк оттолкнул лодку от берега в обратном направлении и долго глядел на удаляющуюся в ней женскую фигуру.

Марк не ожидал, что его возвращение в поселение вызовет такую бурю эмоций. Степан долго не мог успокоиться, не скрывая своих старческих слез. Острожные обитатели не могли поверить, что он вернулся живым и невредимым… почти невредимым.

– Ну-ка, Марфа! На стол собирай, будем праздновать воскрешение моего единственного сына.

До самой ночи лился рекой самогон, и слышались залихватские песни и пляски. Только один виновник этого торжества сидел, молча, прищурив глаза. Он думал о чем-то своем.

– Что, сынок? – хлопнул его по плечу отец. – Никак проняла тебя Глафира?

– Ты о чем? – поднял Марк на него глаза.

– Я даже не удивлюсь, если ты скажешь, что ничего у тебя с ней не было, – ухмыльнулся отец.

Марк опустил голову.

– Глашка она такая, если что не по ней – нож под ребро… Один такой охочий отправился до нее… обратно не вернулся, – хохотнул Степан. – Мы тебя всем гуртом искали. Про яму ту, совсем не знали. Как в нее раньше еще никто не угодил, ума не приложу.

– Что с ней случилось? – повернулся к отцу Марк.

– С кем? А, Глафирой? Что показала? Не все удостаиваются такого подарка…