Перезагрузка

Нам надо рассредоточиться вокруг воронки. Здесь уже может залечь Настюха и отстреливать дружков, а мы поищем места подальше, такая у меня была мысль. Но вышло не так. Мерлин и девчонка бежали почти рядом, неправильно, но что с них взять – и тут со двора обильно затрещали очереди, дружки опомнились и начали стрелять. В тепловизор я видела красные тени ниже уровня земли – залегли, стало быть, в воронку, и их с нашей стороны не меньше десятка.

– Ложись!

Я сама метнулась под какие-то доски, Мерлин – за бетонный блок, который я Насте присмотрела, а Настя… Она остановилась, как-то нелепо покачнулась, и вдруг стала распадаться, разлетаться – одна рука отдельно в сторону полетела, еще какие-то обрывки – в другую.

Не успела девочка. Дьявол! Плохая реакция у нее. Я переставила на гранатометный модуль и накрыла дружков в воронке плотным огнем. Через несколько секунд все было кончено. Мерлин замер за блоком, но вроде бы и он ведь стрелял…

– Мерлин! Жив?

– Да, – глухо раздалось в ушах.

– Держи позицию, – я побежала дальше. Настюха все… Все Настюха, значит. Не будет ее больше. С той стороны гремели автоматы, Леди методично отстреливала выживших дружков, за Чуму вообще можно не бояться. А вот и позиция для меня – высокий дуб, который, наверное, еще царя видел и чуть ли не единственный в городе ядерную войну пережил. Я его еще до боя присмотрела, и он пережил и наш взрыв.

Я подбежала к дереву и стала карабкаться на морщинистый ствол. Подо мной гремело и трещало – сущий ад, и было очень страшно, но переживать, реально, некогда.

Я сжимала зубы, чтобы не бояться, и лезла наверх. Надо было найти удобную позицию на дереве и оттуда вести огонь. Вот только почему молчит радио? Я прислушалась. Кроме нашего локального ада, гремело, похоже, повсюду. Бой идет, как запланировано.

Ну а радио, наверное, скоро опять починят.

Ствол и ветки подо мной содрогнулись, и одновременно по ушам хлестнул гулкий удар. Я вцепилась в ветку, как обезьяна, переждала. Все, пошли! Вот и удобная развилка. Я легла в нее, зацепилась ногами и стала прилаживать автомат.

Поехали!

Со слухом было не очень хорошо до сих пор. Иногда в ушах раздавался низкий гул, и тогда я вообще не могла разобрать разговоров вокруг. Ну приехали! Мало мне проблем со зрением. До врача я пока не добралась – Зильбер завален работой.

Но и работать на разборе не могла. Завтра мне на завод, там я должна как-то выдержать. А сейчас – не могу. Надо присесть где-нибудь.

– Маус!

Ворон помахал мне рукой. Лицо у него было озабоченное, без обычной улыбки. Я остановилась, поджидая его.

– Маус, пойдем-ка, присядем.

Мы пошли через двор. Слева от нас тянулась страшная темная полоса – это были убитые, уложенные прямо на снег. А на что их укладывать? Наверное, проведут церемонию или что-то в этом роде. Чтобы попрощаться.

Справа народ бегал туда-сюда с разными штуками в руках. Трофеи сложили под брезент на дворе, и вот сегодня все занимались разборкой. Не поймешь, как оценивать итоги боя. С одной стороны, цели мы достигли. Сделали, что хотели: дружина Горбатого практически уничтожена. Кто не убит, те разбежались. Жить им больше негде, Дождево мы теперь патрулировать будем. Но особенный энтузиазм вызвала у нас добыча. Пожалуй, теперь от копарей мы не зависим, по крайней мере, до весны. Запасы консервов, сухарей, муки, овощей, да много чего еще. Бандиты жрали от пуза, даже червей не заготавливали на зиму – им хватало нормальных продуктов. Самогон и прочее спиртное Ворон распорядился сложить отдельно в подвале и пригрозил за воровство страшными карами. Со спиртным у нас строго. Но самогон – это городская валюта, на него можно много чего купить. Но главное, что мы у них поперли – это оружие. Богатство – глаза разбегаются. Ну и боезапас огромный, и всяческая экипировка. Я лично поменяла броник и пистолет, мой «Удав» разболтался совсем, да и китайский QSZ-112 просто лучше по куче параметров. В общем, хорошо. Плохо только, что сам Горбатый успел сбежать, но и это не трагедия.

А с другой стороны – все плохо.

Наши гаубицы, оказывается, были уничтожены еще до начала боя. Связь и электронные приборы бандюки заглушили – оттого планшет и не действовал.

И народу полегло… моему отделению еще повезло. Хотя Настю убило, а Мерлина зацепило в ногу. А некоторые отделения выбило начисто. Я избегала смотреть на ряд трупов – и ведь это еще те, кого нашли, вынесли, от кого хоть что-то осталось. Ворон вдруг взял меня за руку.

– Маус…

– Много полегло, – сказала я хрипло.

– Да. Об этом я и хотел поговорить. Пойдем в тепло.

Мы сели за стол в учебке, сейчас она пустовала. Темные глаза Ворона глянули на меня в упор.

– Маус. Ты как вообще? Нормально?

Звуки все еще доносились до меня как сквозь пелену. Но я мотнула головой.

– Нормально.

– Тебя-то не зацепило? А то я тебя знаю…

– Да нет, хорошо все.

– А как голова? Глаз?

– Все прошло.

Мне захотелось спросить, не ранен ли он сам. Как-то держится странно. И лицо напряженное, как будто боль терпит. Но спросить было неловко.

– Маус, – Ворон резко выдохнул, – я вот о чем хотел поговорить. Горбатый знал об атаке.