Перезагрузка

И после работы мы не можем отдохнуть, не можем быть спокойны за себя и свои семьи. В городе – разгул преступности, дружки воруют, грабят и убивают, наши дочери и жены постоянно под угрозой насилия. Наш скудный заработок в любой момент может отнять сытый вооруженный бандит. Разве наши хозяева хоть как-то позаботились о безопасности в городе? Нет. Единственные, кто противостоит бандитизму – Городская Самооборона. В которой состоят и многие из рабочих.

Нет, товарищи, всё это несправедливо и неправильно. Но мы не будем ныть и стонать. Потому что выход есть! Мы сами организовали ГСО, и вот ГСО уже разбила самую крупную дружину в городе, уничтожила Горбатого, и стало легче жить. Так же вместе мы можем справиться и с другими бандитами – хозяевами Завода. В старые времена, чтобы добиться улучшений и повышения зарплаты, рабочие объявляли забастовку – прекращали трудиться, пока хозяева не пойдут на уступки. Сделайте это, и они будут вынуждены согласиться на всё. Они дадут вам не по тридцать, а по сто и более талонов в месяц каждому. На Заводе должен появиться медицинский кабинет, где будут лечить и ваших детей. Смены должны быть сокращены, как раньше, до войны – должен быть восьмичасовой рабочий день! Добивайтесь этого, товарищи, не будьте рабами!

Победа будет за нами!»

Мы с Чумой посмотрели сначала друг на друга, прочитав этот листок, а затем на Иволгу. Не знаю уж, почему, но написанное в листке очень мне понравилось. Это было не просто правильно – уж конечно, правильно все. Это давало какую-то надежду. Еще даже не знаю – на что. Но в этот миг мне показалось, что Иволга знает гораздо больше нас всех, и что если просто идти за ней и делать, что она скажет – то все будет просто отлично.

А Чума сказала.

– Зачем это надо? Ты же нарвешься, и тебя уволят.

– Я постараюсь не делать это открыто, – возразила Иволга, – да и если уволят – не трагедия.

– Могут и убить, – Чума явно была недовольна, – а потом, главное, натравят охрану на ГСО… охрана – даже не Горбатый… ты не представляешь, что у них есть. С ними нам не справиться.

В словах Чумы тоже был свой резон. Я подумала, что все это наше копошение – дружки эти все, считающие себя круче варёных яиц, мы сами – это всё вообще ничто по сравнению с тем, что творится в большом мире, у Серьёзных Людей. Тех, кто, например, по какой-то причине стал хозяевами Завода. Во время войны такое оружие и такие штуки разработали, какие нам ещё и не снились. Да что там – один только факт, что у каждого охранника гауссовка, и батареи они легко меняют, и патронов сколько хочешь! Одно это уже дает им огромное преимущество. А еще у них артиллерия есть, вертолёты, может, и самолёты есть. Шарахнут парой ракет по Танке – вот и конец всей ГСО.

Но почему-то эта мысль не волновала меня так сильно, как Чуму.

Иволга повернулась к моей подруге и серьезно сказала:

– Поэтому я и не пишу от имени ГСО. К тому же вы не давали мне своего согласия, и я не имею права от вашего имени говорить. А в целом, Чума, ты неправа. Да, их силы превосходят наши. Но и Горбатый был нас сильнее. А у нас другого выхода нет: нам надо двигаться вперед, или мы умрём. Понимаешь? Надо становиться еще сильнее, надо расти. В итоге нам нужен контроль над заводом. Если мы этого не будем делать, а будем тихо сидеть и есть кашу с червями, поглаживая пузо – нас сомнут рано или поздно.