Перри Мейсон. Дело о нанятой брюнетке. Дело о неосторожном котенке

— И ты говоришь это мне! — воскликнул Мейсон. — К тому же ты не знаешь самого убийственного доказательства, которым располагает полиция. Ну что ж, не я ее адвокат — это единственное утешение.

Мейсон повесил трубку и пошел к выходу. Сев в машину, он направился в скромный пансион, который держала его бывшая клиентка.

— Добрый день, Мэй, — поздоровался он. — Как там наша подопечная?

— Отлично. Она в комнате двести одиннадцать. Полтора часа назад я отнесла ей завтрак. Она не хотела доставлять мне хлопот, но я сказала, что вы посоветовали ей не показываться на людях, пока не закончите с ее делом.

— Все правильно, — похвалил Мейсон. — Спасибо, Мэй.

Мэй Бигли была высокой блондинкой, слегка за тридцать. Обычно ее глаза смотрели жестко, но смягчались при взгляде на Мейсона.

— Я не занесла ее в журнал регистрации, чтобы никто не напал на ее след и не сообщил никому лишнюю информацию. Двести одиннадцатый номер официально не занят.

— Вы не должны были делать этого, Мэй.

— Вы просили спрятать ее, — сказала она. — А если вы говорите что-то, то это для меня свято.

— Это очень мило с вашей стороны, но рискованно.

— Для вас я не остановилась бы ни перед каким риском.

— Благодарю, Мэй, — улыбнулся адвокат. — Я поднимусь наверх.

Мейсон поднялся по лестнице, прошел по коридору и постучал в дверь двести одиннадцатого номера.

Ева Мартелл открыла так быстро, что складывалось впечатление, будто она сидела у двери и нетерпеливо ожидала прихода адвоката. Она была одета для выхода на улицу, и на ее лице появилась улыбка, когда она увидела, кто пришел.

— Ох, как я рада, что вижу вас! Я думала, что эта женщина пришла за посудой. Я хотела сама отнести все вниз, но она сказала, что вы… Но, пожалуйста, проходите и присаживайтесь. Пожалуйста, садитесь в это кресло, оно удобнее. Я устроюсь здесь, около окна.

Мейсон сел, вынул портсигар, открыл его и предложил Еве сигарету. Она отрицательно покачала головой.

— Я слишком много курила и не могу успокоиться. Ждать и не знать, что происходит, очень тяжело… Скажите, тетку Адель уже выпустили? Вам удалось все устроить?

— У меня плохие новости, Ева, — сказал Мейсон и закурил. — Я не буду вилять, для этого нет времени, я расскажу все как есть.

— Я слушаю. — На ее лице отразилось напряжение, она не сводила с него глаз.

— У полиции готово, можно сказать, несокрушимое обвинение против Адель Винтерс.

— Как… В чем?

— В убийстве и краже.

— Краже?

— Может, грабеже. Вы помните тот бумажник Хайнса, набитый долларами? Он доставал оттуда деньги, чтобы заплатить вам.

Девушка кивнула.

— Полиция нашла этот бумажник у Адель Винтерс, когда ее обыскивали в тюрьме. В нем было немногим более трех тысяч долларов.

— Но это невероятно! Она не могла взять бумажник! Она сказала бы мне что-нибудь, если бы…

— Однако она его взяла, — возразил Мейсон. — Она сама сказала мне об этом.

— Когда?

— Совсем недавно. Сказала, что, когда вернулась наверх, чтобы забрать револьвер, нашла лежавший на полу бумажник. Хайнс, вероятно, был уже мертв, а рядом с ним, в спальне, притаился убийца.

— Без оружия?

— Во всяком случае, без орудия преступления.

— Я не могу в это поверить!

— Вы не можете поверить! А как вы думаете, во что поверят присяжные?

— Я… я не знаю.

— Таким образом вы оказались в самом центре событий, — продолжал Мейсон. — Я попробовал как-то уладить дела в прокуратуре и ударился головой в стену. Им нужны вы.

— Как соучастница?

— Как лицо, замешанное в этом деле вместе с Адель Винтерс.

— Но ведь я ничего об этом не знала.

— Вы подписали показания, данные под присягой, а в них содержится ложное заявление.

— Но… я… Я не видела никакого повода, чтобы… Вы же знаете, как это было, мистер Мейсон.

— Вы помните, как после обнаружения трупа вы позвонили мне и попросили, чтобы я приехал туда?

— Да.

— Где тогда находилась миссис Винтерс?

— Вместе со мной.

— В той же самой комнате? В гостиной?

— Да.

— А где находилось тело?

— В спальне.

— А что делала миссис Винтерс в то время, когда вы звонили?

— Она… Я должна вспомнить… Она как раз пошла посмотреть на Хайнса, чтобы убедиться, действительно ли он мертв.

— И в это время она спокойно могла вынуть бумажник из внутреннего кармана его пиджака. Она ведь видела, как Хайнс его туда убирал.

— Но тетка Адель никогда ничего подобного не сделала бы.

— Но могла сделать.

— Не сделала бы.

— Но могла это сделать?

— Да. Могла. Имела возможность. Но она никогда не сделала бы этого.

— Так, оставим это. Хайнс был застрелен из ее оружия. Его бумажник с тремя тысячами долларов нашли среди ее вещей. Окружной прокурор мог бы даже обвинить ее в предумышленном грабеже, в процессе которого жертва сопротивлялась и была убита. И вы во все это замешаны. Заместитель окружного прокурора дал мне срок: вы должны явиться в полицию до двенадцати часов. Мне неприятно, но я должен буду сдержать свое обещание.

— Все, что вы посоветуете…