Перри Мейсон: Дело об одноглазой свидетельнице. Дело о сбежавшем трупе

— Нет, сэр, не считаю. Я думаю, что смерть наступила от сильного шока после того, как в организм попал мышьяк, который был практически полностью из него удален с рвотными массами.

— Так… — медленно произнес Мейсон. — Вы были врачом, который оказывал помощь этому человеку. Он умер при вас.

— Да, сэр.

— Но вы не думаете, что его смерть была вызвана цианистым калием?

— Нет, сэр, не думаю.

— Минутку, Ваша честь, — опять вмешался Вэндлинг. — Я не предвидел подобное развитие ситуации. К сожалению, должен признаться, что я не спрашивал доктора Ренолта о причине смерти, потому что был уверен, что присутствие яда, обнаруженного при вскрытии, дает исчерпывающий ответ на вопрос о причине смерти.

— У вас будет возможность задать дополнительные вопросы после перекрестного допроса, — заметил Мейсон. — В процессе перекрестного допроса я задаю врачу конкретные вопросы и получаю на них четкие ответы. Я хочу, чтобы все эти ответы были занесены в протокол.

— Они все заносятся в протокол, — заверил его Вэндлинг.

— Вы возражаете против того, как я веду перекрестный допрос? — уточнил Мейсон.

Вэндлинг опустился на свое место и сказал:

— Нет, продолжайте. Давайте выясним факты, какими бы они ни были.

— Так, доктор, разберемся со всем до конца, — заявил Мейсон, обращаясь к свидетелю. — Вы видели, как умирал этот человек?

— Да, сэр.

— Вы знакомы с симптомами отравления цианистым калием?

— Да, сэр.

— Но вы не думаете, что он умер от этого яда?

— Я уверен, что нет. Не наблюдалось никаких типичных симптомов. Его смерть была вызвана слабостью, шоком, неспособностью восстановиться после того, как к нему в организм попал яд.

— Но вы не знаете, что он проглотил какой-то яд?

— Я знаю, что он мне говорил, и я знаю, какие у него были симптомы.

— Большинство симптомов он описал вам сам, не так ли?

— Естественно, он описал симптомы. Врач всегда спрашивает у пациента о симптомах.

— Вам известно, что он принимал какой-то яд?

— Мне известно, что его состояние соответствовало симптомам, которые он описывал.

— Он сказал вам, что его жена пыталась его отравить. Он сказал вам, что съел шоколадную конфету из коробки, и вскоре после того, как он ее съел…

— Немедленно после этого, — поправил доктор.

— Хорошо, немедленно после того, как он ее съел, проявились симптомы — боли, колики и рвота.

— Да, сэр.

— По мнению Дейвенпорта, это произошло из-за отравления мышьяком?

— Из-за отравления. Не думаю, что он упоминал мышьяк. Хотя, кажется, все-таки упоминал.

— Вы сами упомянули мышьяк?

— Может быть.

— Покойный какое-то время находился в Парадайсе?

— Он так сказал.

— И ехал домой в Лос-Анджелес?

— Да, сэр.

— И он сказал вам, что съел шоколадную конфету и ему стало плохо?

— Я это повторял уже много раз. Да, сэр. Мне кажется, что я уже неоднократно отвечал на этот вопрос в той или иной форме.

— Но вы лично не знаете, съел он конфету или не съел?

— Я знаю только то, что он мне сказал.

— Но сами вы не знаете, съел он конфету или не съел?

— Нет, сэр.

— Но вы сами знаете, что он умер не от отравления цианистым калием?

— Его симптомы не походили на те, которые я ожидал бы увидеть в случае отравления этим ядом. Нет, сэр.

— Теперь, доктор, двинемся дальше, — объявил Мейсон. — Вы утверждаете, что этот человек описал симптомы отравления?

— Да, сэр.

— И его состояние соответствовало такому отравлению?

— Да, сэр.

— А когда вы ушли около трех часов дня, этот человек был мертв?

— Да, сэр.

— В таком случае откуда взялась яичница с беконом, которую доктор Хокси обнаружил в желудке этого человека и которую, по его мнению, этот человек съел незадолго до смерти? — спросил Мейсон.

— Вы хотите знать мое мнение? — спросил доктор Ренолт.

— Я задаю вам вопрос.

— По моему мнению, его жене после моего ухода, когда они остались с ним вдвоем, удалось заставить его поесть, и еда послужила одной из причин его смерти.

— Каким образом?

— Я не знаю. Я знаю, что я сам не одобрил бы подобную пищу при его состоянии. Ему следовало побольше пить, но нельзя быть есть никакой твердой пищи, ничего тяжелого. Кроме того, я ввел ему вещество для парентерального питания[26].

— Как мог умирающий человек после шока, слабый, едва способный шевелиться, сесть в кровати и съесть яичницу с беконом? — спросил Мейсон.

— Не знаю.

— Вы не можете это объяснить?

— Нет, это я объяснить не могу.

— Вы считаете, что пациент был в таком состоянии, что не смог бы съесть яичницу с ветчиной?

— Нет сомнений, что труп, вскрытие которого проводилось в морге, был трупом человека, которого я пытался лечить, — сказал доктор Ренолт. — Я определенно считаю, что он не смог бы съесть такую пищу. Но раз эту пищу нашли у него в желудке, значит, он ее как-то съел. Вероятно, на него оказывали сильное давление. Мне просто не верится, что такое возможно.

— Хорошо. Давайте проясним все до конца, — предложил Мейсон. — Как врач вы знаете, что этот человек умер не от отравления цианистым калием?

— Я уверен, что нет.