Перси Джексон и последнее пророчество

Теперь в гонги били уже на полях. Впереди показались неясные очертания стен Эребора, но стоило мне сделать шаг, как они словно отдалялись. Казалось, я вот-вот рухну от изнеможения, и тут раздалось знакомое:

– ГА-А-А-АВ!

Миссис О’Лири выскочила из ниоткуда и запрыгала вокруг нас, надеясь поиграть.

– Хорошая девочка! – выдохнул я. – Можешь подвезти нас до реки Стикс?

При слове «Стикс» адская гончая невероятно оживилась, может, ей послышалось «Ростикс». Она несколько раз подпрыгнула, погонялась за своим хвостом, просто чтобы показать нам, кто здесь главный, потом немного успокоилась, и я смог взвалить Нико ей на спину.

Потом сам забрался на адскую гончую верхом, и та помчалась к воротам. Она перепрыгнула прямо через очередь к воротцам «ПРОСТО МЕРТВЫЕ», вызвав панику среди стражи и новые сигналы тревоги. Цербер залаял, но скорее радостно, чем грозно, словно говоря: «Можно мне тоже поиграть?»

К счастью, он не стал нас преследовать, и Миссис О’Лири бежала дальше, не останавливаясь, пока мы не поднялись далеко вверх по берегу реки и огни Эребора не исчезли во мраке.

Нико соскользнул со спины Миссис О’Лири и съежился, поудобнее устраиваясь на черном песке.

Я достал кусочек амброзии из припасенной на крайний случай заначки, которую всегда носил с собой. Он немного помялся, но Нико сжевал его без возражений и пробормотал:

– М-м-м. Мне лучше.

– Твои способности выкачивают из тебя все силы, – заметил я.

Мальчик сонно кивнул.

– За всемогущество приходится расплачиваться сном. Разбуди меня чуть попозже.

– А ну-ка, дитя-зомби, – я встряхнул мальчика, пока он снова не отключился. – Мы у реки, теперь ты должен мне сказать, что делать дальше.

Я скормил ему остатки амброзии – рискованно, конечно. Эта штука исцеляет полубогов, но, если съесть слишком много, можно сгореть дотла. К счастью, крайняя мера, похоже, помогла: Нико немного потряс головой и вскочил на ноги.

– Мой отец скоро будет здесь, – заявил он. – Надо торопиться.

Бурлящий поток реки Стикс нес разные странные предметы: сломанные игрушки, разорванные институтские дипломы, увядшие букетики старшеклассниц – все мечты, с которыми расстались люди, перейдя от жизни к смерти.

При виде черной воды мне захотелось нырнуть куда угодно, только бы не в эту реку.

– И что… Мне просто нужно туда прыгнуть?

– Сначала приготовься, – сказал Нико, – иначе река тебя уничтожит. Сгорят и твое тело, и душа.

– Это очень обнадеживает, – пробурчал я.

– Я не шучу, – предупредил Нико. – Есть только один способ зацепиться за смертную жизнь. Ты должен…

Он случайно глянул мне за спину и вытаращил глаза. Я обернулся и нос к носу столкнулся с каким-то греческим воином.

На мгновение мне показалось, что передо мной Арес, потому что парень выглядел в точности, как бог войны: здоровенный, мускулистый, жестокое лицо покрыто шрамами, черное волосы подстрижены «под ноль». Он носил боевые доспехи поверх белой туники, а под мышкой держал боевой шлем с плюмажем. Зато глаза были человеческие, светло-зеленые, как мелкое море, а из его левой икры, прямо над лодыжкой, торчал окровавленный обломок стрелы.

Уж до чего я не силен в греческих именах, но все же запомнил, как зовут величайшего воина всех времен, погибшего из-за укола в пятку.

– Ахиллес, – проговорил я.

Призрак кивнул.

– Я и другого предупреждал, чтобы не шел по моему пути. Теперь предупреждаю тебя.

– Лука? Вы говорили с Лукой?

– Не делай этого, – сказал призрак. – Ты приобретешь могущество, но вместе с ним и слабость. Ни один смертный не сравнится с тобой доблестью в битве, но твои недостатки тоже возрастут, ты будешь допускать более серьезные промахи.

– Хотите сказать, у меня будут проблемы с пяткой? – спросил я. – В таком случае, может, стоило бы носить что-то еще, помимо сандалий? Без обид.

Ахиллес посмотрел на свою окровавленную ногу.

– Пятка – всего лишь моя физическая слабость, полубог. Моя мать Фетида держала меня за нее, когда окунала в воды Стикса. По-настоящему меня убило мое собственное высокомерие. Берегись! Отступись!

Он говорил серьезно, в его голосе звучали сожаление и горечь. Он честно пытался спасти меня от ужасной судьбы.

Хотя Лука тоже здесь был и не повернул назад.

Вот почему дух Кроноса вселился в тело Луки, не обратив его в прах, вот как Лука подготовился, вот почему его невозможно убить. Он искупался в реке Стикс и приобрел силу величайшего смертного героя Ахиллеса, став непобедимым.

– Я должен, – ответил я. – Иначе у меня нет шансов.

Ахиллес склонил голову.

– Боги мне свидетели, я пытался это предотвратить. Герой, если ты должен это сделать, сосредоточься на какой-то точке своего смертного существа. Представь какое-то место на своем теле, которое останется уязвимым, в этом месте твоя душа будет привязывать твое тело к миру. Это будет твоей величайшей слабостью, но также и твоей единственной надеждой. Ни один человек не может стать абсолютно неуязвимым. Если отвлечешься, перестанешь видеть то, что держит тебя в мире смертных, река Стикс сожжет тебя дотла, и ты перестанешь существовать.

– Полагаю, вы не можете мне сказать, где уязвимое место Луки?

Призрак нахмурился.