Перси Джексон и проклятие титана

Она озабоченно посмотрела на меня. И коснулась седой пряди в моих волосах – точно такой же, как у нее, болезненного напоминания об Атласовой ноше. Мне так много хотелось сказать Аннабет, но Афина лишила меня уверенности. Как будто кулаком в живот ткнула. «Я не одобряю твоей дружбы с моей дочерью».

– Ну, – спросила Аннабет, – так что ты хотел мне сказать тогда?

Играла музыка. На улицах танцевали толпы народу. Я сказал:

– Я… это… нам помешали тогда, в Вестовер-Холле. Так что я задолжал тебе танец.

Она медленно улыбнулась:

– Ну ладно, рыбьи мозги!

И я взял ее за руку. Не знаю, что слышали другие, но для меня это звучало как медленный танец: чуточку грустный, но в то же время с проблеском надежды.

Глава 20 Я получаю нового врага вместо рождественского подарка

Прежде чем уйти с Олимпа, я решил кое с кем связаться. Я долго искал, но наконец нашел-таки в каком-то саду тихий уголок с фонтаном и отправил послание Ириды на дно моря своему брату, Тайсону. Я рассказал ему про наши приключения и про Бесси – он желал знать про милого маленького змеетеленка все до мельчайших подробностей – и заверил его, что Аннабет жива-здорова. И наконец я дошел до того, что щит, который он изготовил для меня прошлым летом, пострадал во время нападения мантикора.

– Ага! – сказал Тайсон. – Значит, щит был хороший! Он спас тебе жизнь!

– Еще как спас, верзила, – сказал я. – Но теперь он испорчен.

– Не испорчен! – возразил Тайсон. – На будущее лето я приеду в гости и починю его.

Это меня очень подбодрило. Похоже, я даже не сознавал, как мне недоставало Тайсона.

– Серьезно? – переспросил я. – Тебя отпустят на каникулы?

– Ага! Я уже сделал две тысячи семьсот сорок один магический меч! – похвастался Тайсон, показывая мне свой последний клинок. – Шеф говорит «добрая работа»! Он мне разрешит уехать на целое лето. В лагере побываю!

Мы некоторое время говорили о приготовлениях к войне и о борьбе нашего папы с древними морскими богами и обо всем интересном, чем мы можем заняться вместе на следующее лето, но потом шеф Тайсона принялся на него орать, и ему пришлось снова взяться за работу.

Я достал свою последнюю золотую драхму и заказал еще одно послание Ириды.

– Салли Джексон, – сказал я. – Верхний Ист-Сайд, Манхэттен.

Облачко замерцало, и я увидел свою маму у нас на кухне. Она смеялась и держалась за руки со своим другом, мистером Блоуфишем.

Мне стало так неудобно, что я хотел уже махнуть рукой и прервать связь, но не успел: мама меня увидела.

Глаза у нее расширились. Она поспешно выпустила руку мистера Блоуфиша.

– Ой, Пол! Знаешь что? Я свой дневник забыла в гостиной. Сходи принеси, а?

– Пожалуйста, Салли! С удовольствием.

Он вышел из комнаты, и мама тут же наклонилась к посланию Ириды:

– Перси! С тобой все в порядке?

– Э-э… да, все нормально. Ну, как там твои семинары?

Она поджала губы:

– Нормально. Но это неважно. Рассказывай, что случилось?

Я как можно короче ввел ее в курс дела. Она вздохнула с облегчением, узнав, что Аннабет в безопасности.

– Я знала, что у вас все получится! – сказала она. – Я так тобой горжусь!

– Ага, ну да. Не буду вам мешать делать вашу домашку…

– Перси, ты понимаешь… Мы с Полом…

– Мам, ты счастлива?

Мой вопрос, похоже, застал ее врасплох. Она призадумалась.

– Да, Перси. Пожалуй, да. Мне с ним хорошо.

– Ну, значит, все круто. Серьезно. Ты не беспокойся из-за меня.

Самое смешное, что я говорил искренне. После похода, из которого я только что вернулся, скорее мне следовало беспокоиться из-за мамы. Я же видел, как подло могут обходиться друг с другом люди: как Геракл обошелся с Зоей Ночной Тенью, как Лука обошелся с Талией. Я встречался лицом к лицу с Афродитой, богиней любви, и ее могущество напугало меня сильнее, чем могущество Ареса. Но сейчас, когда я увидел, как мама смеется и улыбается после всех этих лет, которые она терпела моего гнусного бывшего отчима, Гейба Ульяно, я невольно порадовался за нее.

– Только обещай, что не будешь обзывать его мистером Блоуфишем! – попросила она.

Я пожал плечами:

– В лицо не буду, пожалуй.

– Салли! – окликнул мистер Блофис из нашей гостиной. – Тебе зеленая тетрадка нужна или красная?

– Я лучше пойду, – сказала она. – На Рождество увидимся?

– А ты мне положишь в носок синюю конфету?

Она улыбнулась:

– Ну, если ты еще не слишком взрослый…

– Я никогда не стану слишком взрослым для того, чтобы есть конфеты!

– Ну, тогда до скорого!

Она помахала рукой сквозь туман. Ее изображение исчезло, и я подумал, что Талия была права тогда, давным-давно, в Вестовер-Холле: мама у меня действительно славная.

По сравнению с горой Олимп на Манхэттене было тихо. Пятница накануне Рождества, но сейчас было раннее утро, и Пятая авеню была почти пуста. Аргус, наш многоокий охранник, забрал нас с Гроувером и Аннабет от Эмпайр-стейт-билдинг и отвез обратно в лагерь сквозь легкую метель. Машин на шоссе Лонг-Айленд почти не было.