Персидская литература IX–XVIII веков. Том 2. Персидская литература в XIII–XVIII вв. Зрелая и поздняя классика

Основным центром притяжения авторского интереса служит литературная жизнь Герата, Самарканда, Бухары и Ташкента. В связи с этим в «Удивительных событиях» отчетливо выступает антологический принцип представления деятелей литературы, который заключается в положительной, часто гиперболизированной, но, по сути, абстрактной оценке поэтов и их мастерства, затем – упоминании или приведении выдержек из одного-двух наиболее выдающихся или популярных произведений. Произведения, составившие славу их автору, приводятся целиком или большим отрывком: например, сатира Фирдоуси на султана Махмуда (гл. 2); восхваление Джабали в честь того же султана, известное под названием «Четыре в четырех» (Чар дар чари) (гл. 35), касыда «Собрание редкостей» Бинаи (гл. 17). В случае представления автора– современника Васифи по возможности использует (чаще цитирует) сведения о нем, даваемые ‘Алиширом Наваи в его обширной антологии современной поэзии «Собрания утонченных» (Маджалис ан-нафаис). Следуя литературной моде своего времени, Васифи включает в книгу массу поэтического материала, организованного по принципу назира, в том числе и собственные стихи-ответы, что сближает соответствующие части «Удивительных событий» со сборниками радаиф ал-аш‘ар.

Иногда рассказ о литературной жизни эпохи служит Васифи отправной точкой для рассказов о событиях своей жизни или своих творческих удачах. В результате произведение Васифи приобретает свойство антологии его собственного творчества – как поэтического, так и прозаического. В частности, автор включает в «Удивительные события» разнообразные образцы модного эпистолярного жанра, признанным мастером которого он являлся. По-видимому, составление инша и различного рода деловых документов служило для писателя источником постоянного дохода. Глава пятая сочинения содержит рассказ об участии Васифи в публичном испытании на предмет составления инша. Каждый из присутствующих на литературном состязании получил задание составить образец письма, соответствующего вкусу заказчика, а также профессии или социальной принадлежности адресата (например, мясника, тамбуриста, ювелира, садовника, свечных дел мастера, поэта, эмира и др.). Естественно, вовлечение в послание различной профессиональной, часто ремесленной, терминологии, с одной стороны, приводило к демократизации языка, а с другой стороны – к усложнению стилистического рисунка. Вот характерный фрагмент из послания Васифи свечных дел мастеру, написанного по поводу нехватки свечей в Самарканде и строящегося вокруг традиционного образа горящей свечи: «Вслед за выражением покорности докладываем светлому, сверкающему как солнце помышлению [Вашему], что сей сгоревший, пораженный безумием [человек]… в пещере мрака и одиночества по причине нищеты и бедности [своей] подобно восковой свече день и ночь проводит в слезах и тлении из-за отсутствия у него свечей; надеюсь, что от факелов щедрости сего господина, сжигающих тьму, вновь возгорится свеча желания этого одолеваемого заботами сердца. Да будет свеча счастья и благоденствия сего господина цела и хранима от урагана бедствий в светильне Божественной милости».

Отличие сочинения Васифи от сборников деловой прозы состоит в распределении подобных текстов по разным главам в зависимости от основной повествовательной линии произведения. Исключением является последняя, 46 глава, которая полностью состоит из документальных текстов и выдержек из них.

В труде Васифи прослеживаются элементы известного жанра путевых заметок (сафар-нама). Автор обращает внимание на быт, нравы отдельных городов и областей, их архитектуру, землеустройство и т. д. Так, глава десятая, включающая характерные для всей книги риторические описания, в данном случае – переходов по пустыням Туркестана, а также города Саурана, содержит и документально-географический материал. Васифи в деталях воспроизводит на страницах книги архитектуру качающихся минаретов и их «чудесные» свойства. Сюда же введен подробный, с использованием технических данных, рассказ об устройстве ирригационных сооружений вблизи Саурана. С географическим ядром главы органически связаны составленные Васифи хутбы[48] к вакуфным грамотам на владение описанными кяризами.

Путешествия нередко используются Васифи в качестве предлога для рассказов развлекательного порядка, как правило, касающихся литературы или искусства. Например, в главе первой описывается путь каравана из Герата в Самарканд, когда в составе беженцев, попутчиков Васифи, волею автора оказываются и исторические, и вымышленные лица: великолепные музыканты, певцы, танцоры, поэты и даже известнейший историк того времени – Хондемир, чье присутствие в этом караване, однако, мало доказуемо. На привалах все эти лица поочередно демонстрируют свое мастерство. Эти сцены, центром которых становится сам Васифи, и являются основной целью всего рассказа повествования. Повествование же о караванном переходе приобретает характер рамки.