Персидский гамбит. Полководцы и дипломаты

– Поздно пить кумыс! – только и хмыкнул полковник и приказал: – Собрать офицеров!

Когда офицеры собрались, он объявил:

– Отступать нам некуда, поэтому Шушу будем оборонять до последней крайности. Я уверен, что всякий из вас по долгу присяги и любви к Отечеству будет исполнять свою обязанность, не щадя себя до последней капли крови! Выбор наш не велик – победить или умереть и тем заслужить бессмертную славу!

При этом Реут успел послать в Тифлис с сообщением о начале осады двух казаков. Персы гнались за ними, но не догнали.

Во все времена Шуша была твердым орешком и далеко не каждому удавалось ее покорить. Взять стоящую на отвесной скале крепость лобовым штурмом было просто невозможно. Правда, сейчас укрепления крепости были запущены. Стены во многих местах обвалились и частью были растасканы жителями на постройку домов; рвы осыпались, да и крепостной артиллерии почти не было. К тому же гарнизон имел всего восьмидневный запас провианта, а воды вообще почти не было. Всего у Реута под началом было на тот момент тысяча семьсот штыков. Первое, что сделал Реут, уменьшил вполовину съестные порции, затем выслал из крепости всех татар, от которых не было никакого толку.

Наиболее волновала Реута северо‑восточная сторона, с которой к крепости вела дорога. Впрочем, поставив за скалами пару пушек, ее вполне можно было перекрыть.

* * *

Аббас‑Мирза, зная о мизерных припасах защитников Шуши, обложил крепость со всех сторон и пока никакой агрессии не проявлял.

На второй день принц советовался со своими английскими советниками. Те внушали:

– Ваша цель – Тифлис! Оставьте под Шушой блокадный отряд, а с остальным войском двигайтесь как можно быстрее на Тифлис, пока русские не собрали в кулак свои войска.

Аббас-Мирза нервно перебирал четки:

– Я не могу оставить в тылу своей армии русский отряд в тысячу семьсот штыков!

– Это не выход! – внушали англичане. – Вы допустите большую ошибку, остановишись здесь.

– Выход в том, чтобы склонить русского начальника оставить крепость и Карабах, дав ему золотой мост! – подвел итог совещанию Аббас-Мирза.

Вечером 27 июля к воротам прибыл парламентер – персидский офицер из армян в красном английском мундире. Навстречу вышел майор Клюки‑фон‑Клюгенау, признав в лице парламентера армянина, он отказался от переговоров.

– Если персы намерены вести переговоры, то пусть пришлют почетного хана!

– Я адъютант принца! – гордо заявил армянин в английском мундире.

– Да хоть папы римского! – пожал плечами Клюки-фон-Клюгенау.

Через день к воротам подъехал персидский сановник с большой свитой. Сановнику завязали глаза и доставили к полковнику Реуту и окружавшим его офицерам.

– Я уполномочен принцем предложить вам почетную сдачу! – объявил перс. – Аббас‑Мирза предлагает вам даже необходимое число подвод для перевозки тяжестей. Он обещает снабдить вас провиантом, обеспечить безопасный путь. Кроме этого, вам будут оставлены все оружие и знамена.

Когда перса увели за ворота, Реут вынес вопрос о сдаче крепости на обсуждение. Первым выступил известный храбрец подполковник Миклашевский, за ним пылкий Лузинов, затем майоры Михайлов и Клюгенау и, наконец, комендант Карабаха Челяев. Все единодушно отвергли предложение Аббаса-Мирзы, объявив, что готовы защищаться до последней крайности.

Этот ответ Реут и передал парламентеру.

– Весьма прискорбно, что вы выбрали смерть вместо жизни! – усмехнулся парламентер, уходя.

– Ну, это мы еще поглядим, чей кулак крепче! – бросил ему в спину Реут.

Потянулись дни осады. Солдаты, проводя дни на работах, а ночи под ружьем, изнурялись до крайности. Начались болезни. Число больных быстро возрастало. Реут попытался снять урожай с ближайших неубранных полей, но едва фуражиры выбрались за стены, как были атакованы персами. Отбиться удалось лишь благодаря дерзкой вылазке отряда Клюгенау.

К своему удивлению, наши обнаружили в рядах персидской армии батальон поляков, который дерзко бросался несколько раз в штыки на Клюгенау

– А этим-то что здесь делать? – поражались молодые солдаты.

– Чего-чего?! Нам пакостить! – отвечали им более опытные.

К счастью для Шуши, персы не смогли прервать нашего сообщения с мельницами в горной армянской деревне Шушакент. Там мололи муку и переносили ее в крепость. Нашли в ближайших горах и источники воды.

Прошло еще некоторое время, и в персидском лагере поднялся ропот. Сарбазы негодовали, что богатый Тифлис с его караван‑сараями, вопреки обещаниям шахзаде, по-прежнему для них недосягаем. Кто-то уже пустил слух, что сюда идет огромное войско Ермолова. Когда ропот дошел до Аббаса‑Мирзы, тот решился на штурм.

На следующую ночь часовой услышал шум и проклятья взбиравшихся на гору сарбазов и выстрелил в воздух. Роты, стоявшие наготове, мгновенно заняли свои места. Майор Клюгенау, распоряжавшийся обороной передового фаса, вытащил из ножен саблю:

– Ребята! Приказываю прежде моего сигнала не стрелять!