Персона нон грата

Юлиана загадала: если он ее встретит, все будет хорошо. По телефону не удалось предупредить, а телеграмма — нашла ли его телеграмма в этом безалаберном городе, где всего с перебором: солнца и развлечений, в том числе продажных женщин? А он еще такой ребенок!

Юлиана мяла кожаную сумочку своими сильными пальцами с коротко остриженными ногтями. Да, увы! Женщине в бальзаковском возрасте свойственна мнительность, даже если эта женщина имеет сертификат на пилотирование реактивного истребителя и решающий голос в компании «Айртревеллинг».

«Боинг» вышел на посадочную глиссаду. Глухо стукнули, становясь в замки, стойки шасси, и глупое сердце Юлианы тоже стукнуло, зачастило от волнения и любви. Она приникла к холодному стеклу иллюминатора, словно надеялась увидеть Августа. Конечно, это было глупо, но не более глупо, чем весь ее роман с тридцатилетним капитаном ВВС. Начатый стремительно, словно воздушный бой, с такими же перегрузками, перепадами настроения от верха блаженства до мрака отчаяния, роман продолжался с весны этого года. И не было сил избежать головокружительной карусели, выйти из боя.

Они познакомились на авиационном празднике в стране, чей международный аэропорт принимал сейчас «Юмбо-джет». Кроме столичного были здесь, разумеется, и другие аэродромы — военные и общегражданские. На одном из них Европейская авиационная федерация, в которой мисс Юлиана Стайн была не последней пешкой, организовала авиашоу. Гвоздем программы планировался учебный воздушный бой советского МиГ-29 и американского Ф-16.

Юлиана не могла пропустить подобного зрелища. Бросив все, примчалась в Европу, Август прилетел на своем Ф-16 с американской авиационной базы Шпангдалем под Мюнхеном. Русским было ближе всех, однако они пришли последними с аэродрома Группы войск и сразу заявили, что МиГи в «бою» не участвуют. В том году и месяце у них разбился летчик на Парижском авиасалоне. Можно понять.

Август не понял. С обиженной физиономией ребенка, которому не дали обещанную игрушку, этот плотный верзила в летном комбинезоне подпирал свой истребитель, стоявший на бетонке рядом с двухкилевым МиГ-29.

— Что скажете о советской машине? — спросила его тогда Юлиана.

— Ничего, — буркнул он. — Вот если бы мы покрутились с ним четверть часика, я бы вам все сказал, мисс.

— Ну, а чисто внешне? — не отставала Юлиана, на которую вдруг напало игривое настроение. — Ведь правда, он неплохо смотрится, этот МиГ?

— Ничего не значит. Вот вы, к примеру, — летчик с ног до головы окинул Юлиану оценивающим взглядом, — тоже смотритесь по первому классу. А какой у вас характер? Если мегера, так и не надо мне ваших ножек…

— Нет, — улыбнулась мисс Стайн в ответ на грубоватый комплимент. Боковой по отношению к взлетной волосе ветер, неудобный при старте и посадке, очень удачно поддувал ее длинную юбку. За свои стройные ноги Юлиана могла не опасаться. — Я вовсе не мегера.

— Опять это лишь слова, мисс. Пока мы не сойдемся поближе, как я могу знать, что вы не врете? Новая машина тоже много обещает, но пока не испробуешь на всех режимах…

— Благодарю за сравнение, — присела Юлиана в шутливом книксене. — Мне новый тип самолета всегда напоминает необъезженного коня. Главное — понять его характер, а дальше все пойдет автоматом.

Парень воззрился на нее с изумлением:

— Так вы не из тех, кто пишет в газетах разную чепуху?

— Нет, — сказала она и протянула руку: — Пора познакомиться.

— Август, — сказал он, и Юлиана почувствовала искру, проскочившую между ними из ладони в ладонь, от сердца к сердцу.

Ее глупое сердце еще не чуяло беды, она планировала обойтись легким флиртом, одной-двумя ночами, и пошутила, называя свое имя:

— Юлиана. Август и Юлиана — имена как из Пантеона.

— «Пантеон», это что — пиццерия? — проявил догадливость Август. Фамилию летчика — Купер — Юлиана сразу же прочитала над карманом его комбинезона. На рукаве цветным шелком была вышита голова орла — знакомая Юлиане эмблема. В 52-м тактическом истребительном авиакрыле когда-то служил ее брат.

— Свой сегодняшний полет я посвящу тебе, Юлиана! — сказал капитан Купер спустя полчаса.

Юлиана согласно кивнула. Самолеты, солнце, открытое пространство летного поля рождали праздник в душе. Программу открывал авиационный антиквариат.

— По-2, самолет первоначального обучения советского конструктора Николая Поликарпова, — разнеслось над полем на трех языках, — единственный сохранившийся экземпляр. Пилотирует наш старейший летчик.

Легкий биплан коротким разбегом поднялся в небо, выполнил горку и серию виражей. Проходя над трибуной, где, полуобнявшись, стояли Август и Юлиана, летчик помахал рукой, а самолетик качнул крыльями. Двигатель его работал с приятным стрекотом швейной машинки, и эта машинка прострачивала шов за швом, вдоль и поперек взлетно-посадочной полосы, накрест летного поля.