Персональный детектив

Шутка заключалась в том, что через это устройство почти сразу после того, как уничтожен был Инсталлятор, связался с Кублахом моторола. Уж как он эту связь установил, неизвестным осталось – по всему, вроде бы не имел моторола такой возможности, а вот поди ж ты.

Моторола проявился в голове Кублаха примерно через час после того, как тот разбил Инсталлятор. Зиновий привел его к себе в дом, попытался сначала то ли накормить, то ли угостить разговором, но Кублах был в оцепенении, делал все, что ему говорили, в разговоры не вступал и на вопросы не отвечал. Тогда Зиновий отвел его в комнату, которую еще сегодня занимал Дон, и оставил. Кублах сел на постель, он пытался прийти в себя, но никак что-то не получалось, как вдруг в голове привычно зашевелилось, и раздался голос Дона:

«Идущий после смерти приветствует тебя!»

«Ха-ха!» – сказал Кублах.

Он просто не поверил себе. Он подумал, что либо сходит с ума, либо что-то разладилось в том устройстве, которое прежде связывало его с Доном.

«Ха-ха», – ответил моторола все тем же голосом Дона.

Кублах ощутил чудовищную нереальность мира вокруг.

«Ты…»

Он даже продолжить не смог.

«Извини, если помешал, – сказал моторола. – Просто хотелось поздравить тебя с победой. Ты одним движением сделал то, чего Доницетти Уолхов не смог сделать со всем своим Братством».

От этих слов Кублах хоть немножко пришел в себя.

– Значит, Дон все-таки умер, – сказал он вслух. – А ты – моторола, больше некому. Но как ты смог попасть в эту сеть? Она же максимально защищена.

«Не оскорбляй себя, тебя же учили – максимальное не значит абсолютное».

«Что тебе нужно? – устало сказал Кублах. – Я не хочу говорить с тобой».

«Да, собственно, ничего, – ответил моторола. – Просто хочется иногда поболтать с неумным существом, если ты понимаешь, что это не оскорбление. А то мои-то все безумно умны, скучно с ними. Я просто хочу поздравить тебя, ты даже приблизительно не знаешь, чему ты помешал, ты просто великое дело сделал!»

«Уйди, прошу, я устал, ты вообще не имеешь права занимать этот канал связи».

«Э, нет! – сказал моторола. – На время карантина я несколько расширил свои права. И ради того, чтобы поздравить тебя, я решил ими воспользоваться. Ты ведь не просто великое дело сделал, не просто совершил то, чего не смог Дон, ты разрушил мою мечту. Ты стал неприятной неожиданностью в моих планах».

«Что мне до твоих планов? Уйди!»

«Нет, дорогой Кублах, ты должен знать это. Я, видишь ли, планировал посадить на трон (с кнопкой!) не просто Грозного Эми, того парня, который вдруг сегодня затанцевал перед домом Фальцетти, а желательно мертвого Грозного Эми».

«То есть как?»

«Ну, видишь ли, у меня была некоторая возможность в самый последний момент умертвить его… долго рассказывать. Главное было – посадить мертвого! И инсталлировать мертвый мозг всему населению города!»

«Боже! Это же чистое изуверство, убийство без примеси!»

«Неправда, дорогой Кублах. Здесь есть маленькая тонкость. Человек с инсталлированным мозгом мертвеца остается человеком, каким и был, но – без сознания! Он ни о чем не думает, ничего не чувствует, ничего не помнит, ничего не хочет. Он делает только то, что я ему говорю. Просто надо ему сказать, чтобы он сделал, и у меня такая возможность есть».

«Зомби. Целый город из одних зомби», – сказал Кублах.

«Это лучше, чем зомби, это куклы на веревочках! Никакой заторможенности, никакого зомбированного взгляда, нормальные и очень разные люди – но никто ничего не думает, все делают только то, чего захочу я. Это как стать для всего города персональным детективом! Эх, дорогой Кублах, я был бы самым замечательным в мире кукловодом, никто бы ничего даже и не заметил, а даже если бы и заметил, то не понял бы. Или не успел понять. Вся ваша ареальная рать ничего бы не смогла с этим сделать – ведь не убивать же население целого города! Который стеной встанет на мою защиту, если понадобится, и заметь, дорогой Кублах, неприступной стеной встанет! Ни один властитель мира, планеты, страны, городка маленького – ни один из них никогда не имел над своими подданными такой абсолютной власти, какую мог бы получить я, инсталлировав людям мозг мертвого человека!»

«Этого не может быть», – сказал Кублах.

«Этого и не будет. К сожалению. Я мог бы попытаться еще раз, но не уверен, что хватит времени, да и желания тоже нет, это уже стало неинтересным. Да и планы у меня изменились, другие планы строю теперь. А с тобой, дорогой Кублах, мы немножечко поиграемся. В память, так сказать, об усопшем Доне. Вот, кстати, почему для общения с тобой я его голос выбрал».

Кублах закаменел – в который раз за этот день ему стало очень и очень страшно.