Перспективы украинской революции

уже не существует, он ничтожен. Война шла и уже идет, так как Москва ее ведет все это

время. Нет выбора между войной и миром. Вопрос стоит лишь: в каких формах, в каких

размерах, когда, где разыграются отдельные этапы, проявления той перманентной войны

Москвы?

Наша оценка существующего политического положения касается не только нас.

Она в той же мере затрагивает основополагающие вопросы дальнейшего свободного

бытия всех остальных народов, в том числе и западных государств. Для них, так же, как

и для нас, в действительности нет выбора между войной и миром. Перед ними стоит

такой выбор: или они решаются на борьбу с большевицкой Москвой, или будут пассивно

отступать перед ее постоянным, с каждым разом все более опасным, наступлением,

называя такое положение вещей «миром», до того момента, пока большевизм не

подберет самый благоприятный момент для окончательной военной расправы?

Западные народы оказались перед таким же неминуемым исходом, как и мы,

отстаивать с оружием в руках против Москвы свое независимое существование. Только

для нас эта полностью ясная ситуация проходит в более острой, непосредственной

форме, а у них она не настолько выразительна, не так остра. Это лишь начальные ее

фазы. Они вызывают иллюзию, вводят в заблуждение, создавая видимость

существование мира и надежд его продлить. А тем временем ситуация развивается

последовательно, закономерно по пути все больших обострений, в направлении

вооруженного конфликта. Делается это вопреки различным усилиям западных держав

направить развитие событий в противоположном направлении, выбрать и

стабилизировать мирное сосуществование.

И не только вопреки западным намерениям, но в большей мере как раз

благодаря упрямым мирным намерениям, последствия были противоположные: усиление

динамики, агрессивности и безнаказанности большевицкого империализма.

Во всем развитии международных отношений между западными державами и

СССР Атлантический договор является важным этапом, хотя и не таким, как его

объясняют для общества. Западные страны придают ему двойное значение: прежде всего

он должен предотвратить пожар войны, так как соединяет страны Западной Европы,

США и Канаду в едином военном блоке, способном вести координированный общий

военный отпор российской агрессии. Этим свойством он должен предостеречь Москву от

нападения на любую из тех стран, в надежде на легкую поживу. Во-вторых, если и таким

способом не удастся избежать большевицкой агрессии, тогда, согласно этого договора,

должен вступить в действие весь военный блок, единым фронтом стран-подписантов.

В отношениях западных народов и их политике уважительно трактуются оба

этих момента. И даже перевешивает убеждение, что первое предотвращающее действие

Атлантического договора будет настолько успешным, что второе – помощь в войне –

останется теоретическим, на бумаге. Но все-таки аспект мира и войны против СССР

рассматривается в этом договоре открыто, с равной вероятностью. Это делается впервые

после Второй мировой войны в таком важном межгосударственном акте западных

народов. И это его главное значение, как важного, нового этапа в международной

ситуации. Можно назвать его весенним равноденствием в политике западных стран. До

этого момента мысль о возможности войны против СССР не имела места в официальной

политике западных стран, в их важнейших актах. Она только блуждала на страницах

прессы, как ересь, которая не дает покоя «более глубокому» политическому анализу. Эту

ересь подсказывал здоровый политический инстинкт.

В то же время вся политика СССР, в первую очередь большевицкое

«хозяйничанье»

в

свежезахваченных

странах,

формирование

монолитного

политического, хозяйственного и военного восточного блока имело только одну цель:

дальнейшую большевицкую экспансию, приготовление военного вторжения в другие

страны.

Первое назначение Атлантического договора – удержать существующий

международный порядок, который по привычке называют миром, – нельзя расценивать

позитивно. Потому, что это никакой не мир, а только пассивное отношение западных

стран к большевицкой войне против всего мира, против свободы народов и человеческой

личности. Такой «мир» – это потакание большевицкому постоянному наступлению в

различных формах на разных участках. А во-вторых, сам по себе Атлантический

договор не исключает большевицкой агрессии тем, что готовит коллективную оборону

западных стран. В этом отношении Атлантический договор лежит все еще на линии

старой политики обманчивых предположений. Он остается дальнейшим этапом старых

миражей.

Если рассматривать все развитие послевоенной политики западных стран по

отношению к СССР, то видим, что она, исходя из ложной оценки московского

большевизма, постепенно, с каждым этапом все больше отходит от пути фальшивых