Перст судьбы. Эсмиль

– И что со всем этим делать? – Рикван грубо выругался, ничуть не стесняясь присутствия девушки. – Кто это все понесет?

– Рик, наша птичка завалила этого пройдоху, а ты про шмотки, – Вирстин обтер лезвие меча об одежду убитого и подошел к Эсмиль, которая стояла с недовольным видом, попинывая труп недавнего противника. – Где ты так научилась владеть кинжалом?

Амаррка хмыкнула.

– Думаешь, я всю жизнь горшки чистила или ублажала таких, как твой лэр? Меня саму ублажали. Пятнадцать отборных мужчин, готовых выполнить мою малейшую прихоть. А здесь что? Разбежались, как крысы, – и она с остервенением выдернула кинжал из остывшей плоти.

– Девочка, лучше дай это мне.

– И не подумаю. В мире, где мужчины бегут от опасности, женщина должна уметь себя защитить, – девушка демонстративно засунула кинжал за пазуху.

– Боюсь, лэру это не понравится.

– Жаль вашего лэра. Ничем не могу помочь.

Рикван крепко стянул пленнику руки за спиной его собственным ремнем и грубым тычком вывел из забытья. Вздернул на ноги, сорвал с лица платок, скомкал его и впихнул разбойнику в рот вместо кляпа. Под платком скрывался молодой мужчина неприметной наружности. Щуплый на вид, но отличный фехтовальщик, как недавно выяснил Рикван.

Его собственная рана горела, но он сумел перетянуть ее рукавом, оторванным от своей рубахи. Вирстин тоже перевязал свою рану. Следовало возвращаться и доложить лэру о нападении.

– Кто понесет мои вещи? – настойчиво поинтересовалась Эсмиль.

– Попробуй сама.

Девушка поджала губы. Вот еще! Если и существует мужчина, которому бы она подчинилась, то здесь его нет.

– Наверное, всё-таки вы, – констатировала она, складывая руки на груди, – или я и шагу не сделаю.

– Знай свое место, рабыня! – зарычал Рикван, наступая на нее. Мало того, что мелкая мышь унизила их, вмешавшись в схватку, так еще и строит из себя госпожу. Где это видано? Женщина должна молчать! Повиноваться и молчать!

– Хочешь мне его указать? Ты не посмеешь тронуть меня без позволения своего лэра. Нести я ничего не буду, можете бросить все это здесь. Но предупреждаю, вряд ли ваш лэр будет доволен.

Пока они препирались, Вирстин нашел выход из положения. Коротко хмыкнув, он подошел к пленнику и некоторое время молча разглядывал его. Потом сказал:

– Один носильщик у нас уже есть, – и начал методично цеплять тому на шею завернутые в серую бумагу покупки.

Бедняга судорожно вздохнул, бросая исподлобья мрачные взгляды. Мало того, что не справился с делом, так еще и умереть не сумел. А лэр Дарвейн, говорят, с врагами не церемонится…

Глава 9

Дарвейн сходил с ума. Будто тигр в клетке, он метался по снятому номеру на втором этаже трактира, через каждые пять минут заглядывал в окно и едва не рычал. Прошли уже все мыслимые сроки, на город медленно опускалась ночь, а его люди и его рабыня до сих пор не вернулись.

Лэру хотелось сбежать вниз по деревянной лестнице, оседлать коня и перевернуть этот город, в недрах которого пропала его женщина.

Первая мысль была: "Сбежала! " Но как? Данганары не только опытные бойцы, но еще охотники и следопыты. Уйти от них, тем более среди бела дня, практически невозможно. Любой из них по одному лишь запаху вычленит ее в толпе из ста человек и увидит следы на камне. Невозможно! Сбежать от них невозможно.

Тогда что же произошло? В чем причина задержки?

В комнату осторожно заглянул один из данганаров.

– Их еще нет? – угрюмо поинтересовался Дарвейн.

– Нет, Ваша Милость, не переживайте. Рикван и Вирстин отличные воины, с ними сам Эрг не страшен.

– Сообщишь, если что узнаешь.

Ниран вышел, осторожно притворив за собой дверь. Странное поведение лэра обескуражило его, данганар не мог вспомнить ни единого случая, чтобы его капитан так переживал.

Когда за мужчиной закрылась дверь, Дарвейн схватил со стола кружку с вином, опрокинул ее содержимое в рот и коротко вдохнул. Из раскрытого окна тянуло прохладой, на крепостных стенах перекликалась стража, заступившая в ночной караул, медленно, одна за другой, загорались звезды.

Дарвейн подошел к окну и тяжело оперся на широкий подоконник. Его взгляд опустился вниз, на мощеный двор, где сейчас расседлывали лошадей несколько новых постояльцев. Он сам не понимал, почему так волнуется. И о ком? О рабыне!

При мысли о девушке, тело данганара тут же отозвалось тянущей болью в паху. Стоило ему лишь подумать о ней, как мысли тут же перешли на ее изящное стройное тело, полную грудь с твердыми розовыми сосками и греховный влажный рот, который ему каждый раз невыносимо хотелось использовать по назначению. Рабыня, упорно называвшая себя Эсмиль и не желавшая откликаться ни на какое другое имя, таила в себе бездну секретов. Он знал, что, наверное, никогда не узнает их все, но именно эти секреты привлекали его к ней, как огонь в ночи влечет мотылька.