Перстень Агируса

Разговор Марка с дядей продлился еще несколько минут, но уже на спокойных тонах и я была рада, что теперь ничего не было слышно, так как мне вовсе не хотелось невольно подслушивать то, что не предназначалось для моих ушей.

Мужчины возвратились в комнату и профессор объявил:

— Мне бы хотелось, мисс Грей, показать вам дом и поместье, но уже половина десятого и, пожалуй, пора ехать к вам. Марк рассказал мне о пропаже ключей и мы нашли простое решение этой проблемы. Со времени строительства в нашем поместье в мастерской остались несколько новых хороших замков с комплектами ключей. Мы с Марком могли бы прямо сейчас поехать с вами и поменять замки, тогда ключи, украденные нашим... хмм... противником, станут бесполезными.

— О, спасибо, сэр, это самое лучшее решение!

— Вы с Марком можете ехать, а я последую за вами, только прежде возьму новые замки.

— Окей, дядя Альфред, — ответил Марк и, обращаясь ко мне, спросил:

— Энни, ты хочешь забрать животных прямо сейчас?

— Да, если можно.

— Тогда я принесу кошачий контейнер для перевозки, а Патриция, то есть Персона просто может сесть на заднее сидение.

Марк принес контейнер и мы аккуратно запихнули в него возмущающегося Питкина. Я спросила парня:

— Марк, а можно мне увидеть Пилота?

— Конечно, Энни.

Мы вышли в коридор и, пройдя по нему, оказались в библиотеке или кабинете. Это была большая комната, почти весь периметр которой от пола до потолка был занят книжными полками, а у стены с окнами стояли два оборудованных офисной техникой рабочих стола с компьютерами, к каждому из которых были присоединены по два монитора. Между столами на простенке висел портрет крупного льва с коричневой отметиной на плече. А на полу находилась собачья корзина с матрасом, в которой лежал золотой ретривер. Я подошла ближе, пес поднялся и замахал хвостом, приветствуя меня.

Я с удивлением узнала того самого ретривера, который спас сову-сипуху.

— А мы уже знакомы с Пилотом, Марк, — и я коротко рассказала ему историю спасения совенка.

— Да, в тот день Пилот, действительно, выскочил из ворот поместья, когда оттуда выезжал Альфред. Обычно пес так не поступает, да и мы следим, чтобы животные не выбегали. Когда Пилот вернулся к поместью, я собирался идти отдыхать. Видеокамера дала сигнал, сообщая о движении у ворот. На мониторе я увидел, что это Пилот и впустил его.

Мы приехали к моей усадьбе и я позвонила в звонок. По переговорному устройству ответила Эмили и дистанционно открыла нам ворота. Едва лишь Марк успел заехать, как появился профессор Мейсен на его машине — это был синий родстер триумф спитфайр. Молодой человек шепотом пояснил:

— Мой дядя имеет хобби, даже страсть, к раритетным автомобилям, особенно к тем, в создании которых участвовали знаменитые итальянские дизайнеры. Этот триумф спитфайр был выпущен в 1974 году и Альфред отреставрировал его, теперь он как новенький. В нашем гараже собрана небольшая коллекция старых, но восстановленных автомобилей, в основном итальянских, я как-нибудь покажу ее тебе, если захочешь.

На пороге нас встречали Эмили и ее парень, я познакомила профессора с Диком, а все остальные были уже знакомы между собой. Мы прошли в гостиную и там Альфред Мейсен коротко рассказал о том, что случилось и предложил немедленно заняться сменой замков. Все трое мужчин, не откладывая, приступили к делу.

Профессор отправился менять замок на воротах, Дик занялся парадной дверью, а Марку досталась дверь, ведущая в сад.

Глава 10. Могло быть еще хуже

Тем временем, я переоделась в джинсы и блузку, покормила животных, после чего, как и обещала накануне, позвонила Маргарет. После приветствий и обычных вопросов мы, наконец, подошли к главной теме разговора:

— Бабушка, на днях я познакомилась с профессором Альфредом Мейсеном из поместья Мейсен Мэнор. Он сказал, что знает тебя и что ты собиралась показать ему оранжерею. Как мне поступить, если он попросит об этом?

— Да, Энни, я хотела показать ему оранжерею, но не успела. Ты можешь сделать это, если он захочет.

— Что ты думаешь об этом человеке?

— Я встречалась с Альфредом много раз, он блестящий ученый, умный и порядочный человек. Иногда профессор нервничает, беспокоится, что-то с ним не так, однако он не опасен.

— Спасибо, Маргарет!, — я была просто счастлива услышать такую оценку. А нервозность профессора может объясняться происками Бакли.

— Раз уж ты спросила, детка, о профессоре Мейсене, то будет кстати рассказать об одном удивительном совпадении. Тебе известно, что время от времени нужно перечитывать рабочие дневники наших ближних и дальних предков. Вчера я просматривала записи моего прапрадедушки. Двадцать девятого сентября 1895 года он написал в дневнике, что к нему из Англии приехал один баронет и за большие деньги купил экстракты редких растений. В дневнике был карандашный рисунок, изображающий гостя. Так вот, этот баронет — просто копия Альфреда Мейсена, будто портрет писан с него! Я была поражена и думала об этом несколько часов, а потом пришла к выводу, что баронет мог быть предком профессора, отсюда и удивительное сходство.