Перстень Григория Распутина

– Скажите, Сергей Борисович, какой в этом был смысл, разве не проще и безопаснее было взять деньги самому? Разве вы не опасались, что эти жулики возьмут не только ту сумму, что вы им задолжали, но могут прихватить и что-то еще ценное или прийти второй раз уже без вашего приглашения и полностью обнести квартиру?

– Нет, как-то не подумал. Я был так напуган, мне казалось, это выход, – свесив голову, бормотал Григорьев. – И потом, воровать самому у собственных родителей…

– Быть наводчиком и соучастником вам показалось благороднее?

– Нет, но… не знаю. Я почему-то не думал об этом. Думал только о том, как расплатиться.

– И что же? Ваши знакомые проникли в квартиру, застали там вашего отца и с перепугу убили его?

– Нет! Нет! Что вы! – затряс головой Сергей. – Нет!

– А как же?

– Это действительно случилось в тот самый день. Отец говорил, что у него днем заседание кафедры, и я спокойно передал ключ Рику. Домработница в этот день была выходная, мать собиралась на весь день по делам, сестра в школе. Все складывалось удачно. Как мы и договаривались с Риком, я весь день был на лекциях, обеспечивал себе алиби, потом вместе с ребятами пошел в гости к Левке Кочину, он рядом с институтом живет. Рик позвонил туда. Он был сам не свой, кричал шепотом, что я хитрая сволочь, что хотел его подставить! Что он бросил ключ в почтовый ящик Кочина. Чтобы я забыл о нем, а если где-то вякну, он найдет и придушит, как кутенка. Что мы незнакомы и никогда не виделись. Когда я пришел домой, то узнал, что отца убили.

– Скажите, вас не мучила совесть, Григорьев?

– Нет, нет, вы не поняли! – засуетился Григорьев. – Это не Рик! Он сам испугался! Когда он туда пошел, отец был уже мертв. Рик пошел туда в час дня. Он подумал, что я сам убил отца, а его хотел подставить, он сам испугался! Вы бы его слышали. Я сперва, конечно, не понял, о чем он орал в трубку, думал, может, он столкнулся с соседкой, или матерью, или не нашел деньги. Но все оказалось хуже.

– А почему вы так твердо уверены, что это не он?

– Ну, во-первых, деньги, их так и не взяли. Хотя это было очень просто. И там было много денег, больше трехсот рублей. И потом, Рик, он спекулянт, но не убийца. Он такой хлипкий, тощий, да он бы с отцом и не справился. И потом, он трус.

– Если он трус, что же вы его так испугались? – без всякой иронии спросил капитан.

– Ну как же, а этот боксер?

– А в квартиру к вам боксер пойти не мог?

– Не знаю. Мог, наверное, – туповато хлопая глазами, проговорил Григорьев. – Нет, не мог. Тогда бы этот Рик так не паниковал, а он был именно в панике. Нет, он сам ходил в квартиру.

– Ну, что скажете, товарищи? – спросил капитан у ребят, когда Григорьева вывели из кабинета. Его Юрий Петрович решил задержать, хотя бы для того, чтобы парень не наделал глупостей.

– А что тут скажешь? Надо брать этого Рика, а заодно и его подручного, боксера. Данные этого деятеля у нас есть, думаю, что выйти через него на боксера дело пустяковое, – проговорил Мурзин.

– Да, только все это как-то плохо вяжется с перстнем и перерезанным горлом, – заметил Валентин.

– Согласен, – кивнул Юрий Петрович. – Но брать этого Рика все равно надо.

Селезнев Марк Игоревич, он же Рик, очевидно, производное от «Марик», решил для себя Валентин, как и рассказывал Сергей Григорьев, был весьма тщедушен. Он был невысок ростом, имел неприятное выражение лица, было в нем что-то неуловимое от хорька. Зато одет этот пижон был неподражаемо – элегантный костюм, зауженные брюки, шелковый шарфик на шее, светлое драповое пальто модной расцветки.

– Проходите, гражданин Селезнев, присаживайтесь, – любезно пригласил Юрий Петрович. – Я думаю, вы догадываетесь, в связи с чем были вызваны к нам?

– Не имею ни малейшего представления, – присаживаясь на краешек казенного стула, твердо заявил Селезнев.

– Ну, что ж. В таком случае я с удовольствием поясню вам, – открывая лежащую на столе папку, проговорил сухо капитан. – Я вызвал вас в рамках расследования дела об убийстве Бориса Николаевича Григорьева.

– Григорьева, вы сказали? – вытянув шею, уточнил Селезнев. – Простите, но у меня нет знакомых с такой фамилией.

– Ну как же, разумеется, есть, – мягко возразил капитан. – Например, Сергей Борисович Григорьев. С самим покойным вы, разумеется, знакомы не были, не считая единственной встречи в день убийства.

– Простите, я отказываюсь вас понимать, – нервно прервал капитана Селезнев. – Вы рассказываете мне о совершенно незнакомых людях и событиях, не имеющих ко мне никакого отношения! – Видимо еще по пути в Управление Селезнев твердо решил играть в «несознанку».

Впрочем, капитан был готов к такому повороту. Поведение преступников редко поражало его оригинальностью.

– Значит, вы утверждаете, что с Сергеем Григорьевым знакомы никогда не были и в его квартире по адресу улица Желябова, дом семнадцать, никогда не были?

– Разумеется.

– Прекрасно. Лейтенант, пригласите сюда Трауберга и Кочина.

Рик-Селезнев нервно дернулся, но справился с собой.