Перстень Григория Распутина

– Далеко вы ушли от комсомола, Григорьев, – строго одернул его капитан. – Так что незачем марать сейчас его имя. Комсомольцы такими делишками, как вы, не занимаются, по ресторанам с девочками не бегают. Они делают настоящие, важные, чистые дела. – И Юрий Петрович невольно взглянул на сидящих тут же Мурзина и Валю Горлова. – Так что оставим комсомол в покое. Так что же было дальше, после того как вы взяли вещи? Кстати, кто вам их дал?

– Я его раньше не видел, меня с ним Трауберг с Кочиным познакомили. Его Рик зовут, и он уже взрослый. В смысле, ему лет тридцать пять, наверное, – краснея, пояснил Сергей.

– Ясно, дальше.

– Ну, нас представили, он передал мне пакет, сказал, сколько денег я должен вернуть ему, и все, что сверху заработаю, мое, и еще сказал, чтобы я не трепался и про него, если что, не говорил. И что он сам меня найдет через ребят.

– А где вы встречались?

– В ресторане «Причал». Плавучий такой, знаете? – заискивающе спросил Григорьев.

– Знаю. А дальше?

– Ну, дальше я пришел, посмотрел, что в пакете, и попробовал распихать среди знакомых. – Он тяжело вздохнул. – Но ничего не получилось. Все говорили, очень дорого. А спустя несколько дней мы с ребятами сидели в кафе на Невском, и к нам один мужик подсел. Приличный такой. Вином нас угостил. – Мурзин и Горлов насмешливо переглянулись за спиной у Григорьева. – Потом он сказал, что несколько лет на Севере работал, теперь вот вернулся при деньгах, надо бы приодеться, а в магазинах пусто. А мы вроде ребята модные, не подскажем, где бы можно хорошие вещи достать, мол, с деньгами проблемы нет. Ну, Левка Кочин меня под столом толкнул, мол, не теряйся, смотри, какой жирный карась сам в руки плывет. Ну, договорились вечером встретиться, возле станции метро «Маяковская». Я пришел с вещами, как договаривались. А тут какой-то проходимец выскочил из подворотни, вырвал у меня пакет и ходу, я даже сообразить ничего не успел. Хотел милиционера позвать, а потом вспомнил, что в пакете, и не стал.

– Да, картина ясная. Ну а что же этот гражданин с Севера?

– А он так и не появился. Наверное, это он все подстроил. – Капитан с жалостью смотрел на горе-коммерсанта. – А потом, буквально на следующий день, позвонил этот самый Рик. Спросил, как дела. Ну, я соврал, что все нормально, что чулки уже все продал, а остальное люди взяли посмотреть. Он сказал, что если мои знакомые вещи не возьмут, у него у самого есть покупатель, и что завтра он мне позвонит, и чтобы я приготовил или вещи, или деньги.

– И как же вы выкрутились?

– Попросил подождать. Сказал, что знакомому вещи понравились, но он попросил подождать пару дней, деньги соберет. Тот согласился. А потом все стало совсем плохо. Он давил, я выкручивался, а потом он меня возле института подкараулил и потребовал вещи вернуть, – чуть не шмыгая носом, поведал горестную историю своих мытарств Сергей Григорьев. – Пришлось все рассказать. Он сказал, что это не его проблемы, что деньги ему нужны к концу недели, или придется возвращать с процентами.

– И вы пошли к отцу?

– Нет. Сперва я к ребятам пошел, думал, они выручат, но они отказались. Сказали, что я сам лох и их мои заботы не касаются.

– Хороши друзья, – не преминул заметить капитан.

– Они мне не друзья, а так, приятели, – жалко заметил Григорьев. – Потом я действительно к друзьям пошел, но у них не было таких денег. А потом, когда уже сроки поджимали, я пошел к родителям. У матери денег не было, а отец не дал, еще и наорал.

– И как же вы выкрутились?

– Никак. Просто прятался, к телефону не подходил, даже институт прогуливал, ну а потом он все равно меня подкараулил и пригрозил, что если не заплачу, со мной уже будут разговаривать другие люди, и показал на другой стороне улицы здоровенного такого парня, со сломанным носом, боксера, наверное. Я испугался и поклялся, что к концу недели все отдам.

– И что же?

– Ну, в общем, прижали они меня. Отец уперся, слышать ничего не хочет, у матери любовь, а дед с бабкой в санаторий укатили.

– И что же вы придумали? – вкрадчивым голосом спросил капитан, ибо понял, что Сергей Григорьев изобрел выход, вот только что за идея пришла в его легкомысленную голову, какую «по-детски безобидную» каверзу он выдумал?

– Я знал, что у отца есть деньги, и знал, где он их держит…

– Папочку решил обокрасть? – презрительно поинтересовался Мурзин.

– Нет. Воровство? Нет, я бы никогда, и вообще это мерзко, и еще там замок… – лепетал, пытаясь изобразить оскорбленное благородство, Григорьев, вид его был до отвращения жалок.

– Так что же вы сделали?

– Ну, я предложил Рику взять мои ключи, объяснил, когда дома никого не будет, и сказал, где лежат деньги, – объяснил Григорьев, глядя на капитана ясными простодушными глазами.

Такого идиотизма от этого слюнтяя не ожидал никто из присутствующих. Они даже смеяться не могли.