Перстень Ивана Грозного

— Да, у нас есть такой сотрудник… то есть он не совсем наш сотрудник…

— Так сотрудник или не сотрудник?

— Я хочу сказать, что он не состоит в нашем штате. Он работает у нас по договору. Действительно, он обследует перспективные объекты и делает для нас серии фотографий, на основе которых мы уже принимаем решение, стоит ли инвестировать средства в реконструкцию данного объекта или это рискованное вложение…

— Ну да, я понял, — нетерпеливо проговорил Лебедкин. — А где его можно найти?

— Я же говорю — он не состоит в нашем штате. Значит, у него нет своего кабинета или другого рабочего места.

— А как же вы с ним связываетесь, если вам нужны его услуги?

— По телефону.

— А можно сейчас с ним связаться и пригласить его сюда?

— Для друзей Ангелины Васильевны нет ничего невозможного… — Илья Антонович нажал кнопку переговорного устройства и проговорил строгим начальственным голосом: — Инна Михайловна, соедините меня, пожалуйста, с Зиминым… ну да, с этим фотографом.

На какое-то время наступила тишина, затем переговорное устройство снова ожило:

— Илья Антонович, его телефон не отвечает.

— Не отвечает? — брови начальника поползли вверх, он повернулся к Лебедкину и проговорил извиняющимся тоном: — Не отвечает… наверное, забыл зарядить телефон. Вы знаете, архитекторы, фотографы, все эти творческие люди… с ними так трудно работать! Я вам очень хотел бы помочь, но к сожалению…

— А где он вообще сейчас может быть?

— Скорее всего, он обследует новый объект.

— А что это за объект? Где он находится?

Илья Антонович помрачнел.

— Вы понимаете… — проговорил он, — наши перспективные объекты — это коммерческая тайна. Мы не разглашаем их местонахождение, пока не примем окончательное решение и не проведем переговоры о приобретении у прежнего владельца. Если о наших планах узнают конкуренты — они могут сделать встречное предложение, и цена объекта резко возрастет. А вы понимаете, что это недопустимо…

— Но я никому ничего не расскажу! — заявил Лебедкин. — Я — могила!

— Я вам, конечно, верю… — смущенно проговорил Илья Антонович. — Но когда на кон поставлены такие большие деньги, одной веры бывает недостаточно…

— Что же делать? — нахмурился Лебедкин.

Он достал мобильный телефон и начал набирать номер.

— Кому вы звоните? — забеспокоился хозяин кабинета.

— Ангелине… Ангелине Васильевне. Может быть, она что-нибудь посоветует.

— Не нужно! — Илья Антонович всплеснул руками. — Не стоит ее беспокоить по таким пустякам! Ангелина Васильевна — это такая женщина… такая женщина…

— Так что — вы скажете мне, где можно найти этого фотографа?

— Скажу… — Начальник тяжело вздохнул. — Но вы обещаете мне, что об этом не узнают наши конкуренты?

— Конечно, не узнают! — заверил его Лебедкин. — Да как они могут узнать, если я с ними даже не знаком?

— О, вы их не знаете! Это такие хитрые люди — у них всюду есть свои глаза и уши! — и Илья Антонович обвел глазами свой кабинет, как будто действительно хотел найти в нем глаза и уши конкурентов.

— Ну ладно… — снова вздохнул он. — Раз вы друг Ангелины Васильевны — у меня нет от вас тайн. Наш очередной объект — это бывший завод сельскохозяйственных машин на Полюстровском проспекте. Он назывался «Красная Охта». Скорее всего, именно там находится нужный вам человек. Вам нужен его точный адрес?

— Спасибо, я его найду!

Лебедкин поблагодарил Илью Антоновича и покинул его кабинет.

Когда он уже был в дверях, шеф архитектурной фирмы проговорил ему вслед:

— Передайте привет Ангелине Васильевне! Это такая женщина, такая женщина…

— Непременно передам! — пообещал ему Лебедкин.

Выйдя на улицу, он достал телефон и позвонил Дусе.

Дусин телефон не отвечал, и он оставил напарнице текстовое сообщение:

«Приезжай на Охту. Завод сельскохозяйственных машин на Полюстровском проспекте. Наш подозреваемый, скорее всего, там».

Жарко в государевой спальне. Печь изразцовая чуть не светится от жара, а холопы дворцовые еще дров подбрасывают: знают, что любит жару государь Иван Васильевич.

Самого государя только что принесли из бани, где он четыре часа с лишним мылся-парился. Сам он ходить уже не может, не держат ноги самодержца. Мучают государя разные хворости, только в бане находит он от них облегчение.

Лечат государя лекари иноземные, чем только не лечат — но никакие снадобья не помогают.