Перстень Луизы

Подходя к двери, Елена улучила момент и вырвала левую руку, при этом правой порезалась об острие штыка, напоминающее длинный нож. Она выбила этот штык из руки обидчика и попыталась бежать, но зацепилась за торчащую арматуру и рухнула на землю. Насильник ударил ее прикладом по голове, и Елена потеряла сознание. Она не чувствовала, как на ней разрезали штыком одежду, как произошло то, что должно было совершиться по любви с Николаем…

Потом насильник попытался привести жертву в чувство, но не смог. Воровато оглядевшись, он быстрыми шагами пошел к себе в часть, которая стояла на переформировании. Довольно кряхтя, забрался на нары.

– Ты где пропадал так долго? – спросил его сосед.

– В раю! – ощерился «блатарь».

– Не понял?..

– А понимать надо так. Я только что отымел такую красотку из молодежного лагеря, что до сих пор летаю в облаках!

– Тише ты! Не дай бог услышат сибиряки из пополнения. Чалдоны – у них там с этим строго…

– Пусть слушают и завидуют!

– Как же ты ее уломал? Ей ведь лет семнадцать, а?

– Да чего там! Штык к горлу – и все уговоры! Удрать хотела, коза… Пришлось смазать по кумполу!

– Это ж насилие над малолеткой! – опасливо зашептал сосед.

– А мне плевать на закон! На войне нет законов. Так что и завтра – на охоту!

Весь этот разговор слышали двое парней, мобилизованных из Сибири.

– Ты все понял?

– Ага…

Только это и сказано было между ними. Да и о чем говорить, если дома у обоих остались младшие сестры?..

Утром «блатаря» нашли повесившимся. Осматривавший тело молодой врач, только-только окончивший медицинский институт по ускоренной программе, мог бы, наверное, обратить внимание и на синяки на запястьях самоубийцы, и на то, что на его шее кроме следа от веревки были еще какие-то следы. Мог, да не обратил – не криминалист же! Тем более что кореш самоубийцы – сосед по нарам – уверял, что покойник не раз выражал желание покончить счеты с жизнью…

5

Елена пришла в сознание, когда сквозь щели сарая пробился свет луны, которая, как фонарь повисла над разрушенным Сталинградом. Голова была тяжелой, и трудно было поднять ее с земли. Шум в правом ухе и пульсирующая боль в затылке не давали связно думать. Из левого уха текла липкая кровь, оно ничего не слышало. Разорванная одежда была перепачкана в крови.

«Что со мной произошло? Где я? Почему так болят голова и низ живота? Почему разорвана одежда?» Она ничего не могла вспомнить…

С большим трудом Елена поднялась с земли и, шатаясь, вышла из сарая.

Всю ночь она куда-то шла: в каком-то полусне-полубреду, опираясь на палку, которую подобрала у сарая. Ей очень хотелось пить, и когда девушка подошла к реке, то, зайдя в воду, напилась большими глотками, не обращая внимания на то, что рядом проплывал какой-то предмет. Ее совсем не удивило, что этим предметом оказался раздутый труп фашиста, которого она даже при свете луны могла отличить по обмундированию. На спине у трупа был рюкзак в виде короба. Она отстегнула его и вытащила на берег. В рюкзаке были две банки каких-то консервов, несколько плиток шоколада и размокший хлеб.

Елена завернула все это в тряпку, найденную на берегу. Пройдя немного вдоль берега, наткнулась на немецкую винтовку, от которой отомкнула штык. Она понемногу начала приходить в себя, но только к следующему вечеру вдруг поняла, что оказалась в степи.

Продолжала болеть голова, левое ухо ничего не слышало: из него все еще сочилась желтовато-бордовая жидкость. Предметы перед глазами раздваивались. Правая рука и нога плохо слушались. Постоянно тошнило.

Опять наступил вечер, а она все куда-то шла и шла. Перед глазами у нее иногда появлялся образ матери, которая протягивала к ней руки и звала к себе.

– Что происходит со мной? – шептала девушка сухими, потрескавшимися губами. – Где я?

Елена огляделась в надежде встретить людей. Но вокруг никого не было, и только степь давила своей тишиной. Лена не помнила, как уснула…

Рано утром ее разбудило кряканье дикой утки. В голове, которая словно раскалывалась на части и гудела, мелькнула мысль о том, что там, где утка, – там и вода…

Елена не ошиблась. Метрах в ста пятидесяти она увидела дерево, напоминающее высокий кустарник с бело-зеленоватыми вытянутыми листьями.

«Там, где дерево, там и будет вода», – решила она и прибавила шаг.

Вскоре Лена увидела молодой камыш, который огораживал небольшое озеро. В нем плавали четыре утки, которые деловито покрякивали. Елена даже не стала заходить в воду, а, упав в камыши, стала жадно пить теплую, с запахом тины воду. Напившись, доползла до дерева. Вновь закружилась голова, и девушка словно куда-то провалилась…

Очнулась она, когда солнце уже стояло в зените. Елена переползла в сместившуюся тень и села, обняв колени. В голове мелькнула мысль о том, что это озеро могло образоваться только после разлива реки и должен быть какой-то ручеек, который приносит сюда воду из основного русла.