Перстень с поля Куликова... Хроники шести судеб [2-е изд., доп.]

Середина апреля 1961 года — Юрий Гагарин еще в Саратове, он еще готовится к свиданию с ликующей Москвой, еще не испытывал и первых настоящих волн славы и известности, но ощутил уже пристальное внимание журналистов:

— Газеты и радовали и смущали. Оказаться в центре внимания не только своей страны, но и всего мира — довольно-таки обременительная штука…

27 марта 1968 года — запись Ю. Гагарина на листке настольного календаря, что отсчитал последний день жизни:

«10.00 — тренировочные полеты.

19.00 — к Вале (жена лежала в больнице. — В. О.).

19.30 — встреча с иностранными делегациями. ЦК ВЛКСМ».

И еще одна строчка делового самозадания: «„Телевидение“, „Огонек“ ко Дню космонавтики в 17.00».

Но и еще одна его литературная забота — на 28 марта. В календарь внес такую запись: «Дворец съездов — 100-летие А. М. Горького».

Можно еще и еще продолжать свод тех событий, что связывали последние и часы, и дни, и недели Ю. А. Гагарина со словом. За три недели до рокового дня испытал, к примеру, радость общения с только что вышедшей книгой, в которой собственная фамилия. Это издательство Министерства обороны выпустило сборник «Уходят в космос корабли» с его предисловием. В предисловии и такие строчки: «Мы живем в необыкновенное время. Ветер странствий наполняет паруса „космических каравелл“, готовых отплыть к далеким и неведомым берегам». Еще факт — 18 февраля встреча с газетчиками «Известий». У него спросили: «Как вы относитесь к спору физиков и лириков?» Была тогда такая шумная дискуссия в «Комсомольской правде» о том, что главнее в середине XX века — точные науки и профессии или же гуманитарные… Ответил следующим образом: «Положительно. Спор физиков и лириков — это борьба за приоритет. Из них кто-то может быть впереди, но их сосуществование необходимо». Спросили о том, собирается ли в новые полеты. Услышали: «Да, обязательно. Я не мыслю себе жизни без авиации, без полетов, без космоса».

И последний час последнего дня — утром, на аэродроме, перед самым полетом его попросили подписать — на память! — книгу «Дорога в космос». Он сказал: «Подписать? С удовольствием подпишу. Но после полета…»

Если побыть во Всесоюзной Ленинской библиотеке, то именной, как выражаются библиографы, указатель подскажет, что Ю. А. Гагарину принадлежит больше 60 публикаций в газетах, в журналах и сборниках только в московских. Кроме того, он автор нескольких книг. Они широко известны, не раз переводились на самые разные языки и издавались за рубежом — «Дорога в космос», «Вижу землю» и «Психология и космос». Четвертую с именем космонавта на переплете хочется назвать, сообразуясь с сюжетом хроники, в следующей главке.

«Психология и космос» написана в соавторстве с кандидатом медицинских наук Владимиром Ивановичем Лебедевым. С такой темой книг еще не было.

Человек в заземном бездонье… Неужто ему уготована участь придатка к ракете, к кораблю, к приборам и к наушникам, как некоего робота? Неужто длительные тренировки превращают человека в механического исполнителя, пусть и одушевленного, вызубренных на земле инструкций и команд, что поступают уже в полете?

Психика человека — его чувства, нервы, разум в не прекращающейся ни на секунду лавине изменчивых впечатлений, в поиске решений, в нагрузках того, что видит и слышит, в волнениях, переживаниях, сомнениях, в ощущении неминуемого страха (и впрямь не робот же), в поиске ответа тогда, когда и электроника, и консультанты у земных пультов — как же далекие! — гляди, могут быть, увы, бессильны…

Строчки о страхе, пусть даже побежденном, — вовсе не досужий вымысел автора этих строк. Все космонавты так или иначе проходят через мысли об опасности. Вот, к примеру, рассуждения того, кто побывал в космосе вторым: «В летной работе она обязательно присутствует. И отвергать ее нельзя, должен быть внутренний сторож, который автоматически не давал бы тебе расслабиться». И еще свидетельство — космонавт Н. Рукавишников, трижды побывавший в полете: «Поверьте, нелегко держать себя в руках, когда знаешь, что отказал двигатель и нет уверенности, что запасной сработает. А это значит, что корабль останется на орбите и будет летать по ней месяцы, а запасов кислорода у экипажа на два дня… Не хочу скрывать, подумал там: вернусь и не буду больше тренироваться, хватит. Но теперь снова начинаю готовиться: я профессиональный космонавт, без полетов жить не могу…»

Один на один с космосом. Защита — тонкая обшивка или скафандр, спокойная (а спокойная ли на самом деле?) работа, быт по строгому распорядку (как же возможны спокойный сон или, к примеру, еда в стремительном снаряде?). И в одноряд сосуществование (а может ли быть это естественным состоянием?) с каждомгновенной возможностью смертельной опасности… И человек выдерживает, но как, почему?

Первыми взялись обо всем этом рассказать — для всех, не только себе подобным — Юрий Гагарин и Владимир Лебедев. Их труд без всякого преувеличения явился новым словом в новой сфере человеческого разума. Таким стало научное завещание первого в мире космонавта.