Перуанская флейта (СИ)

Первые звуки, которые Гарри попытался выдуть, вышли гнусавыми, простуженными. Инструмент неохотно отчихался. Но потом дело наладилось — новоявленный флейтист приспособился и сумел издать несколько вполне сносных, непротивных, даже красивых протяжных «у-у-у… у-ю-ю…»

Глубоко вздохнув, словно после тяжёлой работы, Поттер огорчённо подумал: «Интересно, а что старик имел в виду, когда предлагал сыграть на флейте? Уж явно не это убожество, которое у меня получается». Облизав пересохшие губы и поудобнее перехватив антару, погладив её по шерстяной оплётке, он попробовал подудеть ещё раз. Вышло на удивление лучше, гораздо. Флейта будто бы привыкала к музыканту, открывалась ему, сама ловила и затягивала в себя воздух, осторожно им выдуваемый, и выпускала из себя неприхотливую, но явственно различимую мелодию.

Дальше — больше. Гарри осмелел, воодушевлённый успехом. Само собою, словно кто-то внушил, родилось понимание, что нужно, как бы это странно не звучало, полностью положиться на флейту, позволить ей управлять, отдаться, подчиниться воле и энергии, плавно истекающей от музыкального инструмента инков.

Комната заполнилась протяжным, долгим голосом. Антара говорила с Гарри на своём языке. Откровенно, чуть игриво, смело, честно, как со своим. Воздух бился о стенки тростника и находил выход в щемящем душу свисте — то в глубоком и серьезном, то в высоком и тягучем. Флейта окрылённо рассказывала о ветре, поющем на разные голоса в горных отрогах, свободном ветре, который вдруг приручили, а он и не слишком-то сопротивлялся. И о густой траве, стонущей от его порывов. И о больших птицах, парящих в синеве. Всегда одиноких в небе, в своём полёте. Из мрачных углов комнаты с любопытством выглянули тени людей, одетых в балахоны, поблёскивающие осколками зеркал и разноцветных стёклышек, с высокими «коронами» перьев.

Беспробудный сон, что живее и реальнее любого бодрствования.

Тени медленно и неуверенно двинулись по кругу, как бы опасаясь, что их прогонят или обидят; но, подгоняемые мягким бичом голоса антары, ускорились, поймали ритм, встроились в мелодию, которую играл Гарри. Танец раскрутился вокруг него.

Он увидел костёр, прямо перед собой, далеко-далеко, словно маленький маячок. Рядом ещё несколько. Холодное нагорье, от суровой красоты которого, одновременно впечатляющей и мучительной, захватило дух. Бесконечные и однообразные земли, тонкая низкая трава, редкие деревья, на бескрайнем горизонте поднимаются остроконечные вершины из черного гранита и заснеженные, романтично загадочные под набегающими облаками пики скал. Сумеречное озеро, причаливающий к пристани плот, с которого на землю сходят и оживают легенды, первозданные, таинственные. Музыка и танец теней ритмично раскачивает растущие поблизости эвкалипты и персиковые деревья. Ветер усиливается, будто его подталкивают…

Гарри и не заметил, когда и откуда тот взялся. Северус. Подошёл и сел рядом у костра.

— Если вы, Поттер, будете днём жечь дрова, то их не хватит на ночи.

— А разве сейчас день? Странно… Если бы я не разжёг этот костёр, то вы, профессор, не пришли бы.

— Сэр.

— Сэр. — Гарри покладисто кивнул на замечание Снейпа, наблюдавшего за пламенем.

— Попробовал бы я не прийти… Запомните, Поттер, смерть — это не освобождение, как думают многие живые тупицы, а плен. Самый нерушимый. Нет в мире более подневольных существ, чем мы, мертвецы. То туда позовут, то сюда. Выкладывайте, зачем я вам понадобился, живее. Не мямлите. И да, у вас интересная дудка.

— Флейта.

— Всё, из чего звуки извлекаются дудением, может быть названо дудкой.

— Вам виднее… — Гарри смешался. Не так он представлял себе разговор со Снейпом. Вернее, вообще не представлял, но если бы представил, то совершенно не так. — Э… ну… Хочу сделать вам, сэр, предложение. Попросить. Нет. В общем, — Гарри запнулся и выпалил: — Возвращайтесь. Вы мне нужны. Очень. Живым. Я вас люблю.

…………………………………………………………………………..

(1) Жаганаши — англичанин на языке индейцев оджибвейев

(2) Вабогиманс — маленький белый вождь

========== Глава 3 ==========

Он открыл глаза, некоторое время не мог понять, где находится. Оказалось, лежит на диване. Мерещился запах костра, в голове, словно зов, гудела флейта и завывал ветер — под этот дуэт Поттер с трудом поднялся и направился в ванную. Только приняв душ, немного пришёл в себя и сообразил, что уже давно день. Как и говорил Северус…

Ой, бля!

Вспышкой вспомнились события вчерашнего вечера и ночи. Блондин в суши-баре, уличный концерт, драка в переулке, подарок старика-индейца, танцующие тени инков, сумеречное озеро, Снейп у костра… Что из этого привиделось, а что было наяву? Может, Гарри принял какую-то дурь, от которой улетел — и забыл об этом? Ну на ухе и костяшках правой руки — реальные ссадины, синяк во всю диафрагму, значит, дрался он на самом деле. А вот всё остальное… На столике лежал тростниковый инструмент. Гарри взял его, провёл пальцем по шерстяной оплётке, губы вспомнили, как касались этих трубок…