Первая чаша

«Хосс – крупный горный кот, имеющий пятнистую окраску. Это одна из его адаптаций к обитанию в скалистой местности. Когда хосс крадется среди камней, он становится практически неразличим, что позволяет ему без труда подкрасться к жертве на расстояние прыжка. Горные коты устраивают логова в пещерах, не любят воду. Их основной рацион составляют козы, птицы, иногда грызуны. Могут напасть и на человека. Особенно опасными становятся в период брачных игр, когда самцы соперничают за территорию».

Отрывок из энциклопедии «Виды гортазианских животных. Издание первое с иллюстрациями. За авторством Алаверианского Университета Естественных Наук и Стихийной Магии».

Следующим утром Орей отправился в горы по уже знакомой тропе. Впереди маячили очертания Полуденных Врат. Его тянуло назад в монастырь, но это больше не имело смысла. Нечто смутное, плохо осознаваемое мелькало в его памяти тенью счастливого прошлого, которого уже не вернуть. Когда вся его жизнь была простой и понятной, а каждое действие и ритуалы имели особый смысл. Ведение хозяйства – необходимо для выживания, чтение молитв – чтобы оградить мир от зла.

В Шадибе в каждом произнесенном слове таился подтекст. Доброжелательные, на первый взгляд, речи сочились обманом. С каждый днем, проведенным среди селян, крепло ощущение, что все откровенно пользуются им. Арслан желает обрести выгоду от знакомства с ним, Оттару нужна власть. Даже Зариме и та хочет свободы. Орей ощущал себя будто в центре паутины.

Он поднялся к вратам обители и развязал скрепляющую их веревку. В ней тоже не было никакого смысла – здесь никто не ходил, а ценностей внутри почти не осталось, разве что селянам понадобятся книги для растопки печей. От кощунственной мысли Орей содрогнулся.

Монах вошёл во двор, претворил за собой ворота и вдруг подумал: а что если остаться тут, жить как раньше?

Только уже ничего не выйдет, он и сам это понимал – козы и куры были подарены Арслану, а без них, без молока и яиц, туго придётся. Жить впроголодь, питаться одной кашей на воде. Но дело даже не в пище, а в вопросах, на которые не найти ответов, цепляясь за ушедшее прошлое и вспоминая лица умерших людей.

Монах поднялся по ступеням, откинул циновку, храбро вошёл в обеденный зал. Пустой, холодный и жуткий.

Дорога лежала в кладовые, где Орей набрал муки и вина – несколько бутылей. Все разложил по мешкам и отнес к выходу. В стылой тени, где погас очаг, а слова молитв перестали звучать, задерживаться надолго не хотелось. Ощущение присутствия кого-то постороннего было слишком явным. Демоны это рыскали среди покинутых коридоров или тени прошлого – не важно. Орей не хотел выяснять это. Но он должен был пересилить себя и найти карту, чтобы знать, куда идти дальше.

Дойти до библиотеки он не смог. Ветер взвыл в опустевших залах, а солнце скрылось, погрузив холодные коридоры во тьму. Едва слышные шепотки донеслись до его слуха, а плечи вдруг отяжелели от накрывшего их плаща.

Орей машинально дотронулся рукой до застежки и ощупал её неровные грани. Шепотки будто стали громче, приблизились к нему, но слов было не разобрать, и монах, развернувшись на месте, бросился к выходу, чуть не забыв мешки с провизией.

Оказавшись вне стен обители, он остановился, чтобы перевести дух. Кровь грохотала в ушах, ладони мокли от волнения и страха. Было ли это наваждение плодом его воображения или Полуденные Врата пали вместе со смертью последнего настоятеля, Орей не знал.

Прежде чем покинуть родные стены, монах спустился, сложил мешки у ворот и решил пройтись по саду и кладбищу, воздать поминальные молитвы над могилами умерших друзей. Мысль о том, что тела монахов могут осквернить демоны, очерняла его сердце яростью.

Как сражаться с тем, чего не видишь?

Орей пришёл на место погребения, увидел серые столбики камней, таблички с именами и датами, и едва не заплакал. Почему же он обречен на это существование и не может уйти вместе со своей семьёй? Каков его путь и связано ли таинственное наследие с его долголетием?

Он постарался очистить свой разум от посторонних мыслей, сосредоточившись на молитве.

Монах склонил голову и закрыл глаза, шепча слова литании, которые должны были не допустить зло до могил.

Помолившись, Орей направился в сад, мимо грушевых деревьев, дошёл до курятника и услышал подозрительный писк. Кур и цыплят тут явно не было, и монах замер на месте, прислушиваясь.