Первая формула [litres]

И тут до меня дошло. Внешность парочки отличалась от той, что характерна для народа, проживающего вокруг Зибрата и прилежащих к нему небольших стран. Скорее Империя Мутри. Именно там лица людей сочетали в себе черты выходцев из разных стран – ведь Империя стоит на перекрестке торговых путей, и корабли отправляются оттуда в самые дальние уголки мира.

Мне случалось жить среди этих людей и встречать их в странствиях, так что я помнил основные обычаи и способен был начать доброжелательный разговор.

Склонив голову, я прижал руку к сердцу:

– Шолкух…

Должно быть, приветствие прозвучало довольно официально, и все же его религиозная подоплека заставляла предполагать искренний ответ.

Мужчины на мое обращение не среагировали, и я, сделав короткий вдох, стиснул в руке посох.

Наконец худощавый кивнул, бросив на меня неуверенный взгляд:

– Туам? Туам ое валь?

Моего напускного спокойствия как не бывало. Представив яркий огонек свечи, я скормил ему охватившие меня шок и замешательство. Взял себя в руки и изобразил заученную улыбку.

– Что? – Говорил я на языке торговцев, рассчитывая, что и парочка перейдет на знакомое мне наречие. – Прости, я тебя не понял.

Лис и ухом не повел:

– Техам майние, Ари?

Древний мертвый язык… Глаза лиса заволокла мутная серая пелена, которую мне уже приходилось видеть раньше; зрачки расширились и почернели, словно океан в темную ночь. Его рука дернулась вперед так быстро, что едва не расплылась в воздухе, и я отпрянул, упершись спиной в стойку. Лис крепко ухватил меня за мантию. Из такой хватки не высвободишься, не порвав одежду.

Тьяго со своими престарелыми друзьями поднялся из-за стола с прытью, которую в них заподозрить было трудно. Один из стариков подошел вплотную к здоровяку, и тот, неторопливо положив мясистую руку ему на плечо, стиснул пальцы и легко приподнял завсегдатая таверны в воздух. Прижав деда к стене у входной двери, бородач удерживал его тело на весу без малейших усилий.

Друзья старого хрыча тут же окружили здоровяка с обеих сторон, однако мне пришлось отвлечься от потасовки: вцепившийся в меня лис потянулся к висевшему на поясе оружию.

В полумраке зала зловеще сверкнуло серебристое лезвие. Нож был довольно коротким, однако живот можно вспороть и таким.

Огонек свечи все еще мерцал в голове, заставляя меня вспомнить об одном, почти забытом периоде моей истории. Крепко сжав посох, я крутанулся на месте, и его конец угодил в лоб нападавшему. Тот пошатнулся, и следующий короткий резкий выпад пришелся ему прямо в рот.

Хлынула кровь, и лис отпрянул – скорее от удивления, чем от боли.

Я немедленно воспользовался его замешательством. Схватив посох обеими руками, сделал шаг вперед и вложил в удар свой немалый вес. Конец посоха ткнул лиса в грудь и отбросил назад.

На ногах противник устоял, однако потерял равновесие.

Перехватив посох наподобие дубинки, я с маху опустил его на шею лиса. Кем бы ни был мой враг, от подобного удара у него наверняка померкло в глазах. Я сделал скользящий шаг и изо всех сил ткнул концом посоха в выемку под кадыком противника. Прием удался на славу.

Ноги лиса подкосились, а я остановился, наблюдая за его глазами. У нормального человека радужка через некоторое время после остановки сердца обязательно начала бы тускнеть.

Лис лежал, его грудь не вздымалась. Дыхание отсутствовало. А вот глаза уставились на меня немигающим взглядом, и залившая их угольная чернота никуда не исчезла.

Во мне росло желание зажмуриться и подождать. Глядишь, секунда-другая, и мрак уйдет из глаз поверженного врага.

Из оцепенения меня вырвал град бешеных проклятий и бессвязных выкриков. Я повернулся в другую сторону.

Троица стариков билась с бородатым, и тот легко расшвыривал противников, то и дело отлетавших в остатки разбитой мебели. Впрочем, к облегчению Дэннила, повредить обстановку зала еще больше падавшие тела уже не могли.

Легко восстановив старые навыки, я ринулся в гущу сражения. Похоже, здоровяка мое приближение нимало не обеспокоило. Он развернулся в мою сторону с ленивой грацией уличного кота и развел руки в стороны. На лице – ни страха, ни ярости. Неподвижная пустая маска.

Я резко остановился и махнул посохом сверху вниз, как мечом, угодив гиганту в боковую часть колена. Сустав подкосился, однако, против моих ожиданий, противник не упал. Тогда я нанес еще один удар – прямо по макушке. Раздался треск, словно тяжелый молот разломил деревянную палку. Здоровяк спокойно смотрел мне в глаза.

Проверив посох, я обнаружил на нем небольшую, размером с указательный палец, трещину и недовольно поморщился. Тем временем бородач поднялся с колена и обхватил меня обеими руками. Окажись в его захвате дубовая бочка – дерево не выдержало бы. Воздух вышел из моих легких, и на смену ему пришла боль. Я захрипел, пытаясь задать мучивший меня вопрос.