Первая формула [litres]

Подле фургона, встав в кружок, играло несколько детей – гонялись друг за другом и напевали:

В небо дым ползет кровавый,
Ашура, Ашура!
Буря сносит переправы,
Ашура, Ашура!
Сон стряхни, беги, не стой,
Страх несут они с собой!

Птицы-звери все в волненье,

Сердце прыгает в смятенье,
Просыпайся, убегай!
Дом скорее покидай!

Злые вещи здесь творятся,

Все бросай, беги спасаться!
Страшен демонов обряд,
Смерть сулит Ашуры взгляд!
Ашура, Ашура!

В кругу раздался смех, когда трое ребятишек, исполняющих роль демонов, поймали одну из жертв.

Дослушав песенку до конца, я застыл в ужасе, однако никто из окружающих и ухом не повел. Игра и игра. Я бы на месте родителей всполошился.

Ага, вот какая-то женщина подобрала юбку, чтобы подол не волочился по снегу, и подошла к запевале. По-матерински умело схватила его двумя пальцами за ухо, резко выкрутила и потащила домой. Я не разобрал, что говорила женщина, но в ухо мальчику она шипела, как змея. Потом последовал подзатыльник и пожелание никогда больше не говорить об Ашура вслух.

Надо было отдать должное мальчишке: явно пристыженный, он даже не пытался спорить, хотя, похоже, пара слов на языке у него крутилась. Другие дети наблюдали за разыгравшейся сценкой в молчании, а потом, решив, что повеселились сегодня достаточно, разошлись, пока их родители не преподали им такой же урок.

Патар завершил дела и, вручив мне мешочек с выручкой, попросил ее подсчитать. Сказал, что сами лудильщики никогда не пересчитывают деньги на людях. Для покупателя торг завершался приобретением драгоценности или какой-нибудь чудесной штуковины. Им не следовало видеть, как исчезают в карманах торговца потраченные на пустяки монеты.

Мы вернулись в фургон, и я вытряхнул мешочек. Четыре медных ранда и даже целый железный бун. Надо же, какое, оказывается, прибыльное у лудильщиков занятие! Учитывая, что всю жизнь они проводили в собственных фургонах, должно быть, у них скапливались немалые суммы.

Патар рассказал мне еще кое-какие истории о своем клане. Похоже, лудильщики обладали свободой странников и героев из древних легенд.

Тема показалась подходящей для того, чтобы скоротать вечер, и мы поведали друг другу по парочке сказаний. Я скоро выдохся и возблагодарил всевышнего за то, что Патар знал просто неисчислимое множество всяких преданий.

Многое отложилось у меня в голове, и слава богу: воспоминания о старых героях помогут мне противостоять тому, с чем предстояло встретиться.

82 Не остановимся ни перед чем

Наше путешествие заняло примерно столько времени, сколько и обещал Патар. Мы ехали уже день, и до Ампура оставалось еще полдня. Порой останавливались, чтобы размяться. Отдыхали в предусмотрительно захваченной лудильщиком палатке, а Ради так и продолжал валяться в фургоне.

Местность в Сатване и впрямь оказалась сложной. Верхами точно не проехать. Узкие крутые дороги, скользкие от снега и льда, вились по горным перевалам. Самым выносливым животным пришлось бы тут нелегко, однако быки Патара справлялись прекрасно. Вероятно, по миру они походили немало и знали, куда и как ставить ногу даже на льду.

Снег здесь падал сильнее, окутывая окрестности белой пеленой, которая исчезала так же легко, как и появлялась. Только-только прикроет землю мягкой, сверкающей на солнце алмазной пудрой, и невесть откуда взявшийся ветер поднимает ее в воздух. Мелкие кристаллики льда жалили кожу холодными зубками.

Атмосфера в Сатване была разреженной и, казалось, больше вытягивала воздух из легких, чем их наполняла.

Патар посоветовал дышать легко и свободно, не напрягаясь. По его словам, через несколько часов, когда начнем набирать высоту, мы уже приспособимся. А если нет – что ж, три серебряные монеты так или иначе останутся при нем.

Чем выше мы забирались по горным тропам, тем сильнее кружилась голова, и до первой деревни я коротал время с закрытыми глазами, чертыхаясь и поминая всех богов, которых мог вспомнить. Учитывая, что детство мое прошло в театре, вспомнилось не так уж и много, однако семерым пришедшим на ум досталось изрядно.

От тряски заломило в висках, и я уже изготовился к очередной порции проклятий, когда Патар милосердно остановил быков:

– Здесь сделаем привал перед последним рывком до Ампура. Эта деревушка называется Вольти. Местные говорят и на языке торговцев, и на брамти, но особого восторга от гостей из большой Империи не испытывают. Старайтесь побольше молчать: ваш акцент никому тут удовольствия не доставит. А злить жителей деревни не надо – мне ведь еще торговать.

Я кивнул.